– Хватит на сегодня, давай по домам. Скоро полночь, у меня голова уже раскалывается.
Эдвард едва держится на ногах, я сама страшно устала. Он вымотан еще и постоянными перелетами из Лондона в Мумбаи и обратно. По себе знаю, что смена часовых поясов одна из тяжелейших вещей. К тому же в Индии сезон муссонов, Эдвард говорил, что льет как из ведра.
Договариваемся подумать каждый сам по себе и встретиться завтра в управлении.
Ехать нам в разные стороны, потому я настаиваю, что доберусь на такси.
С болью глядя вслед ссутулившемуся Эдварду, за последние пару часов даже не вытащившему свою любимую трубку из кармана пиджака, я с сочувствием думаю, за что ему это все – больная жена, без которой он не мыслит свою жизнь, а теперь еще такое дело? Может, лучше отдать его МИ5, пусть бы ломали головы над тем, какого черта налетчики так странно себя вели?
Кстати, а как же алмаз?
Но задать этот вопрос некому, Эдвард уже разворачивает машину, вливаясь в поток других автомобилей.
Несмотря на навалившуюся усталость, я решаю немного пройтись и купить газеты. Как бы ни были безумны предположения газетчиков, у них можно почерпнуть идеи, которые в нормальном состоянии человеку в голову не придут, но нередко оказываются весьма продуктивными и даже верными.
Мне самой тоже требуется спокойно поразмыслить, и сделать это лучше на лондонских улицах.
Погода словно опомнилась и подстроилась под происходящее у людей. С утра ярко светило солнце и было по-летнему тепло, теперь дует сырой прохладный ветер, а небо затягивает серая пелена. Конечно, она не серая, а черная, поскольку уже ночь, но понятно, что к утру задождит, и надолго.
Но сейчас все под стать моему настроению и думается легко.
Говорят, в нашей работе важней всего умение подобраться к объекту так, чтобы тот не догадался. Я не сыщик и редко занимаюсь именно распутыванием преступлений, чаще просто уничтожаю опасных людей, которых уничтожить законно не получается. Бывает и такое.
Существует ложь во спасение, но существуют и преступления против единиц ради спокойствия тысяч. Да, это незаконно, но иногда иначе нельзя, иногда человека лучше убить тайно, прежде чем он сам станет причиной гибели многих других. Если его поймать и судить, суд все равно приговорит к пожизненному, а это означает, что преступник, виновный в гибели людей, будет много лет жить за счет налогоплательщиков, а потом выйдет из тюрьмы благодаря примерному поведению и возьмется за старое. Против таких не грех применить не вполне законные способы уничтожения.
Одно из достоинств моей подготовки – умение устранить опасного человека так, чтобы никто не догадался, что это сделала я. Мой наставник говорил, что точно всадить пулю даже в сердце не проблема, куда лучше, если смерть выглядит естественной. Вот этому меня тоже научили.
Обучала смертоносному умению китаянка, объяснив, что на теле и особенно на ступнях человека много полезных и опасных точек, и знающие люди могут убить легким надавливанием при массаже или рукопожатии. Смертельная игра, при которой ни охрана, ни даже сама жертва ничего не поймет, но через несколько часов лучшие врачи будут бессильны перед фактом внезапного отказа почек у человека, вообще ничем не болевшего. Или остановки сердца у настоящего качка…
Можно вызвать неудержимый понос или рвоту, невыносимую мигрень на несколько часов или полную потерю интереса к женщинам на несколько месяцев, почечную колику или заболевание кожи, гипертонический криз или жесточайший геморрой… а можно понизить артериальное давление настолько, что человек и головы от подушки оторвать будет не в состоянии… Бывала даже смерть от… страшного запора, случившегося так не вовремя и приведшего к завороту кишок во время отдыха на яхте посреди океана. Единственный врач на судне использовал все слабительные средства, какие только нашлись, но справиться не смог. А причина проста – умелый нажим на определенную точку на стопе.
Кстати, супруга жертвы весьма театрально рыдала у меня на плече, а между двумя всхлипами тихонько прошептала:
– Спасибо…
Я решила, что она благодарит за сочувствие, но Кристина добавила:
