Табия - страница 52

Гарри тихо прочищает горло, чувствуя, как кровь приливает к лицу, а ладони увлажняются от волнения.

— Я хотел… — тихо начинает он, но запинается, когда Риддл отрывается от пергамента и поднимает на него удивлённый взгляд. — Я хотел извиниться за то, что устроил утром, — уже громче и увереннее произносит он. — Я был очень расстроен и вёл себя отвратительно. Я не должен был на вас срываться.

Риддл пристально смотрит на него, а потом коротко улыбается, кивает и снова берётся за перо. Гарри отмечает, что улыбка вышла вымученной, но не злой.

— Значит, теперь ты веришь, что я не имею никакого отношения к тому, что случилось с твоими волосами? — наконец произносит Риддл, перечёркивая полстраницы и откладывая пергамент в сторону.

— Да, Снейп убедил меня в этом.

— То есть словам Северуса, в отличие от моих, ты веришь, — констатирует он. Гарри теряется, не представляя, что ответить, но Риддл, по-видимому, и не ждёт ответа. — Скажи, Гарри, — со вздохом произносит он, — я хоть раз тебя обманывал?

Вопрос ставит в тупик, и Гарри еле удерживается от нервного смешка, но, поразмыслив, приходит к выводу, что, несмотря на всю историю их знакомства, Волдеморт никогда ему не лгал.

— Видишь, Гарри, это всё предрассудки, — просто заключает Риддл и отодвигает вслед за пергаментом и чернильницу. — Итак, ты отужинаешь со мной сегодня?

Гарри голоден, но сама перспектива ужина с Риддлом его смущает. Поэтому он машинально повторяет вчерашнюю фразу:

— Спасибо, я не хочу есть, — но, видя, как на лице Риддла появляется что-то похожее на обиду, решает исправиться: — Правда, не отказался бы от бокала вина. Желательно, без Веритасерума, — добавляет он поспешно.

Риддл довольно усмехается, но качает головой.

— Вина? Пожалуй, нет. — Гарри тут же сникает, чувствуя себя ужасно неловко, но Риддл заговорщицки произносит: — Есть вещь получше, — и поднимается из кресла.

Он подходит к шкафу и достаёт что-то с той же полки, что и вчера. Гарри с любопытством следит за ним и удивлённо поднимает брови, когда Риддл ставит на стол бутылку коньяка, два бокала и вазу с маленькими плитками шоколада.

— Мой замечательный Люциус, — поясняет он, разливая коньяк по бокалам, — научил меня этой нехитрой премудрости.

— Шоколад? — усмехается Гарри, качая головой: образ Волдеморта никак не ассоциируется у него с тёмными душистыми сладостями.

— Да, попробуй, — Риддл кивает и устраивается в кресле.

Гарри берёт бокал, делает большой глоток обжигающего напитка и отправляет в рот маленький кусочек шоколада. Великолепное сочетание вкусов заставляет его довольно улыбнуться, и эта улыбка не ускользает от внимания Риддла, который тоже делает глоток коньяка и принимается вертеть стакан в длинных пальцах.

Почти минута проходит в тишине, и Гарри в голову приходит мысль, что Риддл позвал его к себе не с какой-то конкретной целью. Может быть, стоит воспользоваться ситуацией?

— Могу я задать вопрос? — осторожно спрашивает он.

Риддл кивает и улыбается.

— Я рад, что ты, наконец, дошёл до стадии вопросов. Их у тебя, я полагаю, накопилось немало.

— Марк сказал, что… — он запинается, лихорадочно соображая, не заложит ли сейчас своего знакомого, но тут же отметает эту мысль как нелепую. — Марк сказал, что новая внешность появилась у вас год назад. Но именно в это время…

— Ты перестал чувствовать связь, — заканчивает Риддл, и он кивает. — Да, ментальная связь разорвалась именно по этой причине.

— Но почему?

— Эта оболочка, — Риддл небрежно проводит рукой вдоль тела, — слишком хорошо скрывает то, что находится под ней. Новое тело стало чем-то вроде барьера.

— А почему оно… — Гарри смолкает, не зная, как деликатнее закончить вопрос.

— Об этом лучше спроси Северуса, — с лёгким недовольством отвечает Риддл.

— Странно, потому что он посоветовал спросить у вас.

Риддл издаёт короткий смешок.

— Вполне в его духе.

— Что в его духе? — хмурится Гарри.

— Он так заигрался в своё шпионство, что предпочитает отсылать сразу ко мне, вместо того, чтобы ответить на простой вопрос. Могу поспорить, он и в вашем штабе не рассказывал тебе ничего, пока Дамблдор не кивнёт, покашляет, шаркнет ножкой или даст другой условный сигнал.