***
— Тебе
понравится, —
уверенно
произносит
Гермиона,
щедро
наполняя его
тарелку
какой-то густой
кашицей
грязно-коричневого
цвета.
— Что это?
— спрашивает
Гарри с
равнодушием,
чтобы
изобразить
хотя бы
минимальный
интерес к
Гермиониной
стряпне.
— Рагу, —
весело
отзывается
она и, видя
замешательство
на его лице,
добавляет: —
Попробуй, это
вкусно.
Гарри
вымученно
улыбается и
начинает ковыряться
в тарелке.
Аппетита нет.
Настроения
прислушиваться
к застольной
беседе — тоже.
Он вяло
подцепляет
вилкой
какой-то овощ,
задумчиво
вертит перед
глазами, а
потом,
положив его
обратно в
тарелку, со
вздохом
отодвигает
её и
откидывается
на спинку стула,
оглядывая
столовую.
Молли что-то
втолковывает
Сириусу,
Гермиона
уговаривает
отведать
свою стряпню
Грюма,
близнецы как
всегда о
чём-то
перешёптываются.
А Гарри думает,
что два года
назад, после
подобного
провала, ужин
превратился
бы в поминки.
Но все они
уже слишком
привыкли к
потерям.
Война сгибала
этих людей,
но не ломала.
Оказавшись
два года
назад именно
здесь, в новой
штаб-квартире,
находящейся
в
заброшенном трёхэтажном
маггловском
доме, они
ощутили
неожиданное
единство.
Старые
разногласия
были забыты.
Каждый из
подпольщиков
в полной мере
осознал, что
игры
кончились, и
жизнь больше
не будет
прежней. Что
родной и близкий
Хогвартс,
захваченный
Пожирателями,
больше не
сможет
защитить и
укрыть их в
своих стенах.
Всё
переменилось
так быстро,
что ни у кого
не было
времени
задуматься
над случившимся.
Пришлось
просто
продолжать
жить. Каждый
как может.
Как умеет.
И они
жили. Или,
скорее,
создавали
себе иллюзию
нормальной
жизни.
Влюблялись,
расставались,
ссорились,
совершали
безумные
вылазки
посреди ночи,
чтобы хоть на
какое-то
время
выбраться из
плена
массивных
каменных
стен. Подпольщики
старались не
вспоминать о
том, как два года
назад
потеряли в
страшной
битве не только
школу, но и
половину
студентов и
преподавателей.
Они
продолжали
вступать в
схватки с
Пожирателями,
теряли
близких и
друзей, но не
теряли
надежды.
Словно не для
них кошмарная
реальность
стала
обыденностью,
слово что-то
ещё можно
было
изменить.
Хотя в глубине
души каждый
знал, что
война уже
проиграна.
— Эй,
Гарри,
слышишь?
Соус, говорю,
передай.
Гарри
вздрагивает
и
встречается
взглядом с
сидящим
напротив
Невиллом.
— А что, Accio
уже не
работает? —
ворчит он, но
привстаёт и
тянется за
серебряной
соусницей —
одной из тех
немногих
вещей, что удалось
вытащить
из-под
обломков
дома двенадцать
на площади
Гриммо.
— За
палочкой
долго
тянуться, —
улыбается Невилл.
— А тебе
полезно
попрыгать.
— Да уж,
прыгаю за нас
двоих, —
мрачно
усмехается
Гарри, ставя соусницу
на стол, и
невольно
косится на
два обрубка,
которые
остались от
ног Невилла после
битвы за
Хогвартс.
Он
опускается
на место и
крем глаза
замечает
какое-то
движение у
входа. Это
Снейп тихо
входит в столовую
и садится на
своё обычное
место за столом,
с краю. Гарри
не имеет
понятия, чем
закончился
их разговор с
Дамблдором, и
теперь с
тревожным
ожиданием
всматривается
в узкое
бледное лицо.
Но Снейп даже
не смотрит в
его сторону.
Гарри хочет
подойти, но
тут Гермиона
поднимается
из-за стола,
постукивая
вилкой по
бокалу.
— А у нас
объявление, —
смутившись,
когда все взгляды
обращаются к
ней,
произносит
она и смотрит
на сидящего
рядом Рона.
Тот тепло улыбается
и тоже встаёт
со стула.
—
Решились,
значит, —
шепчет Гарри
себе под нос
и почему-то
грустнеет.
— Через
две недели мы
поженимся, —
бормочет Рон,
краснея.
Гермиона
открывает
рот, чтобы
добавить что-то
ещё, но тут
стол
взрывается
аплодисментами.
Со всех
сторон их
обступают
друзья и родственники.
Гермиону
крепко
обнимают и
целуют, Рона
хлопают по
плечу и
пожимают
руку. Гарри
дожидается,
пока первая
волна
возбуждения
пройдёт, и
встаёт, чтобы
тоже
поздравить
друзей. Он
обнимает
Гермиону,
выдавливает
какие-то
банальности
Рону и
незаметно
отходит к окну.
Как следует
он поздравит
друзей потом,
в более
тесной
компании.
Гарри
дёргает за
ручку, и
ставня с
тихим скрежетом
распахивается.
Он блаженно
прикрывает
глаза и
полной
грудью
вдыхает
свежий осенний
воздух. Он по
привычке
устраивается
на
подоконнике, с
улыбкой
наблюдая за
оживлённой
толпой. Лишь
один человек
продолжает
сидеть за столом,
не
вмешиваясь в
общее
веселье. «Как
Иуда», —
невольно
думает Гарри
и тут же
усмехается
собственным
мыслям. Он
качает
головой и вдруг
встречается
со Снейпом
взглядом. Чёрные
глаза
задерживаются
на нём, и
брови сходятся
над
переносицей.
Молчаливое
напряжение,
повисшее в
воздухе,
понятно
только им
двоим. Во
взгляде
Снейпа, как
обычно, нельзя
прочесть
ничего, но
Гарри хочет
получить
ответ. Одними
губами он
произносит:
«Что?» Снейп
немного
медлит и
коротко
кивает. Сердце
начинает
биться чаще.
Гарри
хмурится и снова
беззвучно
спрашивает:
«Когда?» И
получает
такой же
ответ:
«Завтра».
Против воли
он беспомощно
смотрит на
Рона и
Гермиону, но
тут же снова
перехватывает
взгляд Снейпа.
Тот твёрдо
качает
головой: не
говорить никому.
