Покинув
ванную, он
смотрит на
часы в гостиной.
Уже девятый
час, а за ним
так никто и
не пришёл.
Видимо, ужин
тоже
отменили.
Немного потоптавшись
на месте,
Гарри решает
выпить хотя
бы чаю. Он
озирается по
сторонам и
неуверенно
зовёт:
— Элли.
Тут же
перед ним
появляется
лупоглазая
эльфиха и
склоняет
голову.
— Хозяин
Гарри звал
Элли?
— Хозяин!
— насмешливо
фыркает он. —
Да, я звал. Принеси
мне,
пожалуйста,
чашку чая.
— Может,
хозяин Гарри
желает
отужинать? —
Элли
поднимает
голову и
даже,
кажется, улыбается.
— Нет,
есть я не
хочу. Разве
что… А фрукты
у вас есть?
Эльфиха
кивает и
исчезает, а
уже через
минуту
появляется с
подносом в
руках. На
подносе
стоят чашка и
чайник, а
также
тарелка с фруктами
и маленьким
ножиком. Элли
ставит всё
это на стол и
пропадает
ещё до того,
как Гарри
успевает её
поблагодарить.
Опустившись
в кресло и с
блаженным
видом
вытянув ноги,
как будто
целый день
бегал, он
берёт книгу,
которую оставил
на столе,
наливает
себе чай и углубляется
в чтение. На
задворках
сознания
мелькает
мысль о том,
что его
почему-то не заперли,
но он быстро
забывает об
этом, полностью
сосредоточившись
на Якове
Зеленском.
Ему кажется,
что историю
чернокнижника
он дочитает
сегодня до
конца.
***
Гарри
открывает
глаза и
сладко
потягивается.
На этот раз
он сразу
узнаёт
комнату, в
которой
проснулся.
Вчерашний
вечер теперь
кажется
просто
нелепым сном,
и он невольно
морщится от
собственной
слабости. Он
садится в
постели и по
привычке
сонно трёт
лицо, но внезапно
чувствует,
как что-то
изменилось. Он
хмурится и
только
теперь
ощущает, что
голове
словно стало
тяжелее.
Гарри кладёт
руку на
затылок и тут
же
вскрикивает
и почти кубарем
скатывается
с кровати. Он
несётся к зеркалу
с такой
скоростью,
что
спотыкается
о ковёр.
Увидев своё
отражение, он
замирает и
несколько
раз часто
моргает,
чтобы убедиться,
что это не
видение.
Из
зеркала на
него
по-прежнему
смотрит бледный
зеленоглазый
юноша с
чёрными
волосами. Вот
только
теперь его
волосы ниже
плеч. Гарри
дрожащими
пальцами
начинает
перебирать
длинные пряди,
чтобы
удостовериться,
что они настоящие.
Конечно,
такое
случалось и
раньше, но чтобы
за ночь
волосы
выросли до
плеч… Он вдруг
замирает,
вспоминая
тихий голос
Риддла: «Мне
кажется, с
длинными
волосами
тебе было бы
лучше». Руки
бессильно
падают по
бокам, а во
взгляде
появляется
затравленное
выражение.
Нет, этого
просто не
может быть.
Он не понимает,
как это
произошло и
почему, но
твёрдо
уверен в
одном: это
сделал Риддл.
Гарри
срывается с
места и
вылетает в
гостиную,
надеясь, что
Элли не
возвращалась
за подносом,
когда он лёг
спать. На
полупустой тарелке
всё ещё
поблёскивает
маленький ножик.
Он хватает
его и
направляется
в ванную. Нет,
он не будет
выглядеть
так, как
хочет Риддл.
Ни за что!
Гарри
наматывает
длинные
волосы на
кулак,
подносит к
ним ножик и с
остервенением
начинает их
пилить. Когда
пряди
остаются в
руке, он с
удовлетворённой
улыбкой
кидает их в
унитаз и
переводит взгляд
в зеркало, но
тут же
вздрагивает
от неожиданности
и замирает.
По спине
пробегает
холодок:
волосы
по-прежнему
длинные, словно
он их не
отрезал. Он
снова
хватает
пряди и
подносит к
ним ножик. На
этот раз он
не отрываясь
смотрит в
зеркало, но
когда
последний
волос
оказывается
перерезанным,
пряди сами
собой
начинают
удлиняться,
пока не останавливаются
на уровне
плеч. Но
Гарри не
намерен
сдаваться и
предпринимает
третью
попытку. Руки
дрожат, глаза
щиплет от слёз
обиды и
ярости. От
гнева губы
подрагивают,
а дыхание
учащается. Он
продолжает
отчаянно
пилить
чёртовы
волосы, не
обращая
внимания
даже на
порезанный
палец. Когда
они снова отрастают,
он несколько
секунд
потеряно смотрит
в зеркало,
потом
хватается за
волосы в
четвёртый
раз, но тут же
понимает, что
это просто
бесполезно.
Внезапный
порыв ярости
заставляет
его громко
чертыхнуться
и запустить
ножиком в
стену. Чуть
придя в себя,
он тяжело
вздыхает и
смотрит на
своё отражение
с
отвращением
и страхом.
Почему это
произошло?
Какое
заклинание
наложил на
него Риддл?
Десятки
бешено
крутящихся
вопросов и ни
одного
ответа.
Стук в
дверь отрывает
его от
мрачных
мыслей, и он
плетётся открывать.
На пороге
стоит
Александра,
по-мужски
опираясь
рукой о
дверной
косяк.
