Взгляд упал на кусок батона "багет" в углу кухни. Павлик вспомнил, зачем поднялся. Он взял батон и кинул его в мусорное ведро. Железное ведро громыхнуло. Павлик вернулся к столу, снова взялся за макароны и замер.
"Сколько может весить хлеб, чтобы так громыхнуть?" - подумал он.
В следующее мгновение Павлик вскочил со стула и достал из ведра кусок батона, с которым таскался весь вчерашний вечер. Из мякоти выступал кончик антенны сотового телефона Павлика.
Павлик радостно закричал и вытащил аппарат, покрытый скатавшимся хлебом.
Глава 5.
Пролетело три недели после начала учебных занятий. Начались практики. Мальвинин так и не появился, хотя Кабашвили обещал, что Николай Григорьевич вот-вот выйдет на работу. Говорили, что у Мальвинина от простуды случилось осложнение, и он лежит в больнице. Заведующий кафедрой начитывал лекции по теории автоматического управления, а практики откладывались; их мог бы проводить сам Кабашвили, но времени профессора хватало только для лекций.
Пару раз Павлик встречался с Юлей в коридорах университета. Они здоровались, она опускала глаза, он отводил взгляд, и на этом все заканчивалось. Павлик подумал, что ещё пара таких встреч - и они совсем перестанут здороваться.
Шалыпин в университете не показывался. Говорили, что он пытается сдать два последних экзамена, но у него не очень-то получается. Павлик несказанно радовался этим слухам. Какое счастье чувствовать себя свободным, не ожидая каждую минуту тычка острым концом карандаша в спину или подножки.
В конце сентября серьезно похолодало, и мама велела Павлику надеть куртку. Ремонт в квартире оставался почти на той же стадии, что и в начале месяца. Верхняя одежда по-прежнему была свалена кучей в прихожей.
Павлик достал свою куртку, при этом раскидав половину вещей, за что получил нагоняй от мамы. Время было бежать на лекцию, однако Павлик принялся складывать вещи обратно в кучу. Только после этого накинул на себя куртку.
Правая рука не пролезала в рукав. Что-то в нем застряло. Там находился не шарф, не шапка... Прямоугольный и гладкий предмет. Павлик поднатужился и вытащил это из рукава.
В его руке оказалась видеокассета. Та самая, которую он нашел в парке, на которой было написано, что фильм можно посмотреть только три раза. Он удивленно разглядывал её, словно увидел в первый раз. Что-то странное связано с ней, но что именно - Божедай вспомнить не мог.
"Только два просмотра".
Он уставился на эту крошечную надпись на торце. В прошлый раз она гласила "только три просмотра"! Почему надпись изменилась?
- Павлик! - окликнула его мама. - Когда я просила тебя собрать вещи, ты кричал, что опаздываешь в университет, а сейчас стоишь и разглядываешь свою очередную паршивую видеокассету.
- Я уже убежал, - произнес Павлик и положил кассету на видеомагнитофон, чтобы она снова не потерялась.
Он по привычке обогнул стороной Парк культуры и вышел к недостроенному зданию одного из корпусов университета. Заброшенный девятиэтажный гигант с темными провалами окон возвышался над головой, когда Павлик неожиданно нос к носу столкнулся с Юлей.
Если бы они прошли хотя бы в десятке метров друг от друга, Павлик сделал бы вид, что не заметил её. Однако сейчас это выглядело бы глупо. Павлик поднял на девушку глаза и, стараясь не выдать своих чувств, произнес:
- Привет, Юля!
- Привет, Павлик! - ответила она. - Тоже опаздываешь в институт?
- Нет... то есть да! - сказал он. - Обычно я прихожу вовремя.
- А я вот никогда не успеваю. - Она замолчала. Павлику пришлось сбавить шаг, так как сейчас обогнать девушку было бы неприлично. Они пошли вместе.
- Ходишь на дискотеку? - спросил Павлик.
- Была пару раз, - ответила она. - Только тебя там не видела.
- Я с тех пор спиртного в рот не беру и сижу дома.
Они вновь замолчали.
- Как твои товарищи? - спросила она.
- Хорошо.
- У Ковалевского появилась новая подружка?
- Ты о какой из новых спрашиваешь?
Она улыбнулась.
- Почему тебе не нравится Сергей? - спросил Павлик.
- Я знакома с его бывшей женой. Он оставил её одну с маленьким ребенком. Все из-за того, что не мог пропустить ни одной юбки. Что с ним будет в тридцать лет!
