Ольга Дмитриевна усмехнулась. Все-то она знала про себя, все-то за собой замечала. Она — типичная мать-эгоистка. А разве есть другие матери? Хотя… вон Яна другая. Но, позвольте, Яна — не мать. Вернее, мать, но только биологическая, а мы ж совсем о другом.
Кстати, а что теперь делать с Яной? Сказать ей, что Дима звонил, или не стоит? Пусть повертится на сковороде, на кипящем маслице… Теперь, когда Ольга Дмитриевна точно знала, что с сыном ничего страшного не случилось, ее отпустило. Она почувствовала, как расслабились все мышцы и кости, как камень, который давил последние дни под левой грудью, растаял и вместо него вновь забилось сердце. Ей все это время казалось, что она держится молодцом, что почти не переживает. Внешне, наверное, так и выглядело. А вот внутри… Как будто неведомая сила сжала в кулак все органы, кровеносные сосуды, хрящи и нервы — и держала так целых три дня. «А если бы я не нашла эту запись? — подумала Ольга Дмитриевна. — Что бы со мной было дальше?» Могла заработать инфаркт. С неизвестным исходом.
— Кто же так делает?! — проговорила она вслух, поднимаясь с кровати.
Действительно, Димке надо шею за такое намылить! Не мог по-человечески объяснить все? «Не хотел», — опять подумала она, выходя из спальни. Потому что она бы замучила его вопросами. Она всегда все про него должна была знать. Вот такая она. Уж какая есть. Да и он ее разбаловал, потакая этой слабости. А когда спохватился и стал кое-что утаивать, Ольга Дмитриевна занервничала: ускользает сынок, ускользает. Успокаивало только то, что ускользал он не к жене, а скорее в свой внутренний мир. Или нет? Или у него еще в заначке был другой мир, с другой женщиной, у которой он как раз сейчас и притаился? И поэтому не пожелал объяснять матери, куда и зачем он отбывает.
Все могло быть.
Но главное, что он жив и здоров. Звонить Яне или не звонить? Ольга Дмитриевна промучилась этим вопросом всю вторую половину дня.
А вечером раздался звонок. По обычному, городскому телефону.
— Да? — проговорила она, сняв трубку.
— Привет!
— Дима! — воскликнула Ольга Дмитриевна. — Ты? Наконец-то!
— Что значит «наконец-то»? — сердитым голосом спросил сын. — Что у вас там происходит?
— Ты о чем? — озадаченно спросила Ольга Дмитриевна.
— Ищете меня…
— Ищем, — подтвердила она. — Ты же исчез, не сказав ни слова…
— Я звонил тебе, — перебил ее сын. — Ты разве не слышала на автоответчике?
— Сегодня только проверила, — призналась Ольга Дмитриевна.
— Вот черт, — сказал Дима. — Я же тебе говорил всегда: проверяй.
— Говорил, — вздохнула она, — но вот видишь, как получилось…
— Ладно, — усмехнулся он. — Теперь-то все в порядке? Успокоилась?
— Слава богу, — ответила Ольга Дмитриевна, легонько улыбаясь.
— В остальном как дела? — поинтересовался он.
— А ты где? — вместо ответа спросила она.
— Не важно, — сказал Дима.
— Как это не важно? — воскликнула Ольга Дмитриевна. — Что за тайны, сын?
— Ну, тайны и тайны, — ответил он. — Давай, наконец, договоримся, что ты будешь знать не все мои тайны, идет?
Холодом повеяло от этих слов. Ольга Дмитриевна поежилась. Не говорил он раньше с ней так, никогда. Возмужал мальчик. Пора. К сорока годам совсем заматереет. И что тогда? Пнет ее под зад ногой? У многих ее приятельниц это произошло гораздо раньше, когда их дети еще только начинали свою взрослую жизнь. Ей бы жить да радоваться, что ей так повезло с сыном, а она вечно находит какие-то изъяны в их отношениях. Наверное, и ей пора измениться. Хотя ей-то это будет сложнее, в ее-то предстарушечьи годы. Но не сейчас обо всем этом размышлять, и уж тем более беседовать. Потом…
— Яна, — проговорила она.
— Что Яна? — спросил сын.
— Ей что сказать?
— Мама, — в его голосе сквозило удивление, — она все знает. Я ее предупредил.
— Что? — Ольга Дмитриевна не могла поверить своим ушам.
— Ну конечно.
— Но…
— Ладно, извини, аккумулятор садится…
— Так ты с мобильного?
— Да. Все. Пока. Целую.
— А когда ты…
Из трубки полетели короткие гудки.
Просто прекрасно. Поговорили, называется.
Радость от того, что с ним все в порядке, уже отступила на задний план, и Ольга Дмитриевна почувствовала приступ раздражения. Как это ему удалось? Обвел ведь вокруг пальца. Поговорили и… ничего он ей не сказал конкретного. И опять сиди жди у моря погоды.
