И тут он рассказывает мне про всякие отвлекающие моменты. Я опять:
— Преувеличиваете. Я бы…
А он вдруг взрывается:
— Что вы — «я бы», «я бы»? Вы только советы давать любите.
— Люблю. Это верно. Это моя слабость.
— А вы сядьте на моё место, а потом говорите.
— И сяду! — говорю я, не желая отступать.
— Хорошо! Садитесь! — отвечает он, также не желая отступать. — Приходите завтра в восемь ноль-ноль и беритесь за штурвал.
… В восемь утра Александр Иванович представил меня ближайшим сотрудникам — секретарю Леночке, а также помощнику, заместителю.
— Сегодня меня нет. Сегодня директором будет товарищ Скамейко, — и при этом на меня указал.
Когда все вышли из кабинета, я снова пригласил секретаря и сказал:
— Дайте мне, Лена, почту. И, пожалуйста, соедините с конвейером сборки трансформаторов. У них что-то там не клеится.
— Почту сейчас принесу, — ответила Лена. — Но возьмите телефонную трубку: вас просят из треста.
В тресте мною были недовольны.
— Почему вы сидите у себя, а не у нас? Вы забыли, что сегодня совещание? Быстро забирайте цифры, характеризующие…
— Стойте, стойте, — попросил я. — Не так часто.
Я пригласил помощника.
— Подготовьте данные, характеризующие…
— Примерно представляю, — ответил помощник. — Не первый, раз.
На совещании мои данные, никому не понадобились. Я сидел и слушал, как руководители предприятий заверяли трест, что план они выполнят. Когда очередь дошла до меня, то я заверил тоже.
— Можно не сомневаться, — сказал я, хотя сам не очень верил в своё утверждение. Но если бы я выразил сомнение, меня задержали бы, а я торопился: не давали покоя трансформаторы.
— Лена, соедините меня с конвейером.
Но секретарь, видимо, не расслышала моей просьбы. В. приёмной возник шум, и вслед за тем и кабинет порвался атлет в тренировочном костюме.
— Вам что надо? — спросил я. — Это вы шумели за дверью?
— Я, — ответил атлет. — Меня не пускали без очереди.
— А почему вас надо без очереди?
— Я тренер футбольной команды. Мы начинаем первые игры, и вам предстоит утвердить состав команды «Трансформатора».
— Слушайте, — взмолился я. — Утверждать состав может совет спортобщества, завком…
— А вы, товарищ Скамейко, самоустраняетесь? Нам всё равно. На других заводах…
— Давайте ваши списки.
— Читаю: вратарь — Мамам ни, защитники — Деверев, Тетехин, Чурбак, полузащитники — Тумба и Лихой…
Едва тренер окончил чтение списка, как в кабинете появилась Лена:
— Товарищ Скамейко, делегация ожидает в полном составе. Собрались все.
— Кто собрался? Куда собрался? Какая делегация?
— Делегация по обмену опытом. Гости. Приехали из Большой Рябинушки.
— Прежде соедините меня со сборочным конвейером.
— Сейчас там обед.
Распрощавшись с тренером и посоветовав ему на всякий случай поменять местами Тумбу и Лихого, я принял делегацию.
— Леночка, угостите товарищей из Большой Рябинушки чаем, — с теплотой в голосе предложил я.
Делегаты, уставшие от ходьбы по городу, пили чай, и я, стараясь быть максимально радушным, говорил всё, что придёт в голову.
А с конвейером сборки трансформаторов связаться мне всё ещё не удавалось, ибо после ухода делегации моим кабинетом завладел оператор кинохроники. Затем я давал «добро» на переноску забора.
Тут я немного вскипел:
— Неужели же, кроме меня, некому заняться этим забором?
В ответ услышал:
— А кто у нас всё решает? Вы у нас всё решаете.
А ещё, товарищ Скамейко, требуется несколько ваших авторитетных слов по телефону. Сейчас мы вас соединим с ветеринарной станцией, автозаправочной колонкой, медвытрезвителем и мастерской по ремонту надувных лодок.
Потом я тет-а-тет беседовал с режиссёром драматического театра, который в основном говорил сам, а меня слушать не хотел:
— Понимаете, мы затеваем эстрадно-феерический спектакль «Трансформаторы». Пьесы нет. Мы берём у вас производственно-финансовый план и ставим его на сцене. Декорации — трансформаторы. На занавесе — графики, синьки и кальки. Четыре мима в чёрных трико.
В кабинет вошли четыре мима. Они долго жали мне руку, кланялись и отчаянно жестикулировали.
— Я не понимаю вашего мимического языка, — сказал я. — Говорите же по-человечески!
