– Сходи, Надюха, успокой. Женские слезы не по моей части. – Вздохнул Иван Григорьевич. Надя осторожно приоткрыла дверь директорского кабинета и увидела, что молодая посетительница стоит у окна и ее плечи вздрагивают от рыданий.
– Принести воды? – Осторожно предложила Надя.
– Зачем мне вода? Вода не поможет. Это я убила Кирилла. Я виновата во всем. – Вздрагивая всем телом, крикнула молодая женщина. Надя хотела что-то спросить, и успокоиить посетительницу, но в это время в дверь офиса позвонили и в селекторе зазвучал приятный мужской бас.
– Спрячте меня. Он не должен меня здесь видеть! – С ужасом прошептала сероглазая посетительница.
– Кто видеть? О чем вы? – Не поняла Надя.
– Это голос Пал Палыча Тихомирова. Главного инженера нашей автобазы. Спрячте меня скорее. – Продолжала молить незнакомка.
– Хорошо. Он сюда не войдет. – Пообещала Надя и пошла открывать. По дороге она заглянула к генералу и передала ему просьбу испуганной женщины.
– Ладно, веди его сюда. – Проворчал Иван Григорьевич. Тихомиров вошел, держа в руке маленький потертый чемоданчик. Он был бледен и явно взволнован. Пал Палыч не удивился, что Ерожин будет позже, и тоже решил дожидаться сыщика в офисе. Надя и генерал переглянулись.
– Милости просим: – Грыжин указал на единсмтвенное пустое кресло: – Ждать вам придется долго. Подполковник будет к шестнадцати.
– Что же теперь делать? Значит до шестнадцати. – Обреченно согласился Пал Палыч и, опустив на пол свой потрепанный чемоданчик, уселся в кресло.
– Приятно видеть человека у которого так много свободного времени. – Буркнул генерал, и снова уткнулся в компьютер. Иван Григорьевич очень гордился тем, что на старости лет сумел освоить этот ультросовременный ящик и каждой новой возможности, которую для себя открывал, радовался, как ребенок.
– Мне теперь спешить некуда. В камере я еще насижусь. – Ответил Тихомиров: – Это ведь я убил Понтелеева. – и, выразительно поглядев на свой саквояж, уставился в окно.
– Вы пришли сообщить это Ерожину? – Полюбопытствовал Иван Григорьевич.
– Подполковник все уже знает. Мы с ним говорили по телефону. Пять наших фур, по его наводке, задержаны амоном на маршрутах. Петр Григорьевич просил меня явиться сюда к шестнадцати. Но боюсь, если бы я остался в кабинете, меня бы уже взяли. Я заказывал Ерожину расследование и принес гонорар.
– Ну и Петро! – Восхитился генерал: – Сам крутит баранку, а здесь по его милости столько событий Может вы объясните, при чем тут ваши фуры?
– Из пяти грузовиков, в трех нашли нелегальный груз. Директор автобазы уже арестован. Теперь моя очередь.
Грыжин и с некоторой опаской покосился на чемоданчик Тихомирова:
– Что же перевозили ваши фуры? Оружие или бомбы для чеченцев?
– Не беспокойтесь. При мне бомбы нет. В моем саквояже белье и сухарики для «дальней дороги.» А если вас интересует что превозили водители автобазы помимо стройматериалов, мебели и сантехники, могу сказать, что это не оружие, потому в небольших пакетах подобный товар не возят. Содержание этих пакетов мне не известно. Но деньги за их перевозку я получал большие.
– И вы не догадываетесь, что это за груз? – Не поверил генерал.
– Не знаю и знать не хочу. – Отрезал Пал палыч.
– А зачем вы убили Кирила Андреевича Понтелеева? – Не выдержала Надя.
– Я его лично не убивал, но попросил диспетчера Корнееву, переговорить с Кириллом и упросить его взять нелегальный груз. Понтелеев один из лучших наших дальнобойщиков и его участие в перевозке нелегального товара становилось необходимым. Но Кирилл отказался. Через неделю его застрелили. Я уверен, что это сделали те, кто мне платил за тайные перевозки. Моя песенка спета. Арестованные водители укажут на меня. Да и Наташа последние дни не находит себе места. Не сомневаюсь, что при первом допросе она все выложит.
– Вы готовы взять на себя убийство Понтелеева? – Удивился Грыжин.
– Нет. Я буду вынужден признать свое участие в незаконном бизнесе. В Понтелеева я не стрелял, но по человечески, считаю себя виновником его смерти. И Корнеева думает так же.
– Ваш диспетчер сероглазая красавица с темно русыми волосами? – Догадалась Надя.
