— Нет.
— Уже немилость?
— Не совсем.
Лицо юноши немного передернулось, как если бы вопросы Рамзеса показались ему неуместными.
— Мне доверили иную миссию.
— И какую же?
— Ну вот в этот раз я, действительно, должен хранить тайну.
— Секретная миссия! — воскликнул Амени — Это великолепно, но опасно.
— Я служу государству.
— Ты, действительно, совсем ничего не можешь нам рассказать?
— Я уезжаю на юг. Не требуйте от меня большего.
Дозор по достоинству оценил обильную еду в саду царицы. Он радостно прыгал и старался в благодарность лизнуть руку царицы, которую это позабавило. Нетерпеливый Рамзес нервно жевал травинку.
— У тебя хороший пес, сын мой. Это большое счастье, цени его.
— Ты желала видеть меня, и вот я здесь.
— Как прошло твое пребывание в гареме Мэр-Ур?
— Ты всегда все знаешь!
— Разве я не должна помогать Фараону в царствовании?
— Каковы результаты расследований?
— Начальник службы безопасности добился больше, чем я ожидала. Мы сдвинулись с мертвой точки, но новости не блестящие. Возничий, который завел тебя в западню, был найден, но мертвым: его труп обнаружили на заброшенном гумне, на юге Мемфиса.
— Как он туда попал?
— Нет ни одного достоверного свидетельства. А что касается мастерской по изготовлению чернильных брусков, владельца определить невозможно. Папирус с его именем был уничтожен в архивной службе.
— Только знатный человек мог совершить это противозаконие!
— Ты прав, знатный, а также достаточно богатый и влиятельный, чтобы подкупить своих сообщников.
— Мне противна такая продажность… Мы не должны на этом останавливаться!
— Ты подозреваешь меня в трусости?
— Мама!
— Мне нравится твое возмущение. Никогда не смиряйся с несправедливостью.
— А что делать теперь?
— Глава по безопасности неспособен пойти дальше, я приму у него эстафету.
— Я в твоем распоряжении. Приказывай, и я подчинюсь.
— Ты способен на такую жертву, чтобы узнать правду?
Улыбка царицы была одновременно насмешливой и нежной.
— Я даже неспособен открыть ту правду, что во мне.
Рамзес не решался доверить Туйе больше, чтобы не показаться смешным в ее глазах.
— Настоящий мужчина не довольствуется одной надеждой — он действует.
— Даже когда судьба перечит ему?
— В его силах ее изменить, если же он на это не способен, пусть обвиняет в этом свою посредственность и не сердится на других за свое несчастье.
— Предположи, что это Шенар подстроил покушение на меня.
На лице царицы появилось выражение грусти.
— Это ужасное обвинение.
— Это подозрение и тебя тоже терзало?
— Вы оба — мои сыновья, и я люблю вас обоих, несмотря на ваши разные характеры. Но даже если ваши честолюбивые планы очевидны, как допустить, что твой брат настолько низок?
Уверенность Рамзеса был поколеблена: его до такой степени ослепило желание царствовать, что он был готов предположить самый ужасный заговор.
— Мой друг Аша опасается, что мир вскоре будет нарушен. — Он хорошо осведомлен.
— Мой отец решил сражаться с хеттами?
— Положение вынуждает его к этому.
— Я хочу отправиться с ним и сражаться за свою страну.
В той части дворца, в которой расположился Шенар, слуги и подчиненные были неприветливы и угрюмы. Все жались к стенам и выполняли свою службу, строго соблюдая указания — ни смех, ни разговоры не нарушали тяжелой атмосферы.
Новость обрушилась на них к полудню: немедленная мобилизация двух отборных полков для срочного военного вмешательства. Короче говоря, война с хеттами! Шенар был сражен. Эта акция компрометировала торговый курс, который он начинал вводить в действие и первые плоды которого он надеялся вскоре собрать.
Это бессмысленное столкновение породит чувство неуверенности в завтрашнем дне, повредит торговым делам. Как и многие его предшественники, Сети погружался в трясину. Опять эта устаревшая мораль, это желание защитить египетскую землю, утвердить величие цивилизации, впустую растрачивая энергию, которая была бы так полезна в другом месте! Шенар не успел подорвать репутацию военных советников фараона и доказать их несостоятельность, эти вояки только и мечтали перейти врукопашную, они принимали себя за завоевателей, перед которыми должны были склониться все народы. Шенар пообещал себе, что если экспедиция приведет к разгрому египтян, он сделает так, чтобы всех этих тупиц изгнали из дворца.
