Даже в непринужденной атмосфере курорта она чувствовала, что они не приняты. Как и ее мать, она обнаружила, что Ньюпорт — слишком фешенебельное место для семьи нью-йоркского розничного торговца, как бы успешно он ни продавал свои товары. То, что сказала мать, соответствовало смутной картине, рисовавшейся в воображении дочери, и слова «геральдическая корона» подорвали шансы капитана Мейнарда гораздо больше, чем долгая материнская лекция на любую тему.
Мать все это знала. Она не приучила свою дорогую Джули к романтическому неповиновению. Но в этот момент ей показалось, что нужно продолжать ковать железо. И она заговорила снова:
— Геральдическая корона, моя любовь. А почему бы и нет? В Англии есть лорды, во Франции графы, их десятки. Они будут рады ухватиться за то, что ты обещаешь. Миллион долларов и красавица — не нужно краснеть, дочь, — эти два обстоятельства не часто совпадают, их не подберешь на улице — ни в Лондоне, ни в Париже. Награда, достойная князя! А теперь, Джули, еще одно слово. Буду откровенна и скажу тебе правду. Именно с этой целью, только с этой мы едем в Европу. Обещай держать свое сердце свободным и отдать руку тому человеку, которого я для тебя выберу, и в день свадьбы я отдам тебе половину состояния, оставленного твоим покойным отцом.
Девушка колебалась. Возможно, она думала о своем недавнем спасителе. Но если у нее на уме и был Мейнард, то он вызвал лишь легкий интерес — недостаточно сильный, чтобы она возражала против таких замечательных условий. К тому же Мейнард, может быть, совершенно равнодушен к ней. У нее не было оснований считать по-другому. Испытывая легкие сомнения, она думала о том, что ответить матери.
— Я говорю серьезно, — продолжала тщеславная мать. — Как и тебе, мне не нравится наше положение здесь. И только подумать: эти никчемные потомки «старых подписавшихся»[25] считают, что окажут снисхождение, женившись на моей дочери! Ах! Ни один из них ее не получит — без моего согласия!
— Без твоего согласия, мама, я не выйду замуж.
— Хорошая девочка! Ты получишь свадебный подарок, который я обещала. А сегодня ты не только будешь носить мои бриллианты — я их тебе подарю. Иди, надевай их!
Глава VIII
ВЕЛЬМОЖА ИНКОГНИТО
Этот диалог, закончившийся таким образом, происходил перед окном номера миссис Гирдвуд. Наступил вечер, беззвездный и тихий, очень благоприятный для подслушивающих.
И подслушивающий оказался поблизости.
В номере наверху стоял джентльмен, поселившийся только сегодня.
Он прибыл ночным пароходом из Нью-Йорка и зарегистрировался под именем «Суинтон», поставив впереди скромное «мр». Рядом было приписано «с лакеем». Лакей оказался небольшого роста молодым черноволосым человеком в костюме слуги для путешествий.
В Ньюпорте мистера Суинтона как будто никто не знал. Большую часть дня он провел, исследуя городок, основанный Коддингтоном и полный исторических памятников.
Хотя он вступал в разговор почти со всеми встречными, его, очевидно, никто не знал, и он сам не узнал ни одного человека.
Привычка незнакомца к вежливости встречала такой же ответ со стороны жителей Ньюпорта, особенно учитывая, что незнакомец внешне выглядел как джентльмен, а за ним на почтительном расстоянии следовал хорошо одетый послушный лакей.
Те, с кем разговаривал незнакомец, думали:
«Какой достойный посетитель».
Во внешности мистера Суинтона ничто не противоречило подобному выводу. Это был мужчина лет тридцати, и чувствовалось, что все эти годы прошли приятно. Среди блестящих рыжеватых кудрей глаз не нашел бы ни одной седой прядки. И если на лице появились уже морщинки, они не видны были подтщательно расчесанными бакенбардами, которые сливаются с усами — такой вид обычно свидетельствует о принадлежности к конной гвардии. Невозможно не узнать в нем англичанина. Так решили и жители городка, и обитатели отеля.
Еда, которая называется в отеле «ужин с чаем», закончилась, и незнакомец, не зная, чем заняться, сидел у окна своего номера на четвертом этаже и спокойно курил сигару.
Разговор его со слугой — с одной стороны, демонстрировавший странную снисходительность, с другой — необычную фамильярность, — можно не пересказывать. Разговор кончился, и слуга лег на диван. Хозяин, положив руки на подоконник, продолжал наслаждаться никотином и йодированным воздухом, пропитанным запахами водорослей, который приходил со стороны океана.
