Томео и Кадзуми прошли в комнаты. Одна из служанок отправилась следом за ними, а другая привычно шмыгнула на кухню, чтобы заварить чай и подать его господам.
Беседа не сразу коснулась особо важных вещей. Господа пили чай, говоря о вещах отстраненных, вроде любимой музыки или поэзии. Жена советника ускользнула из особняка на свидание под тем предлогом, что в город прибыла знаменитая театральная группа из другой страны, увидеть выступление которой ей очень хотелось бы.
— Я обязательно приглашу эту группу еще раз, Кадзуми-сан, — сказал наместник, не сводя с женщины ласкового взгляда. — Немного терпения, и мы сможем посетить ее представление вместе.
— Вместе, Томео-сама? — отозвалась Кадзуми, щеки которой слегка порозовели от смущения. — Но… это не вызовет лишних разговоров в обществе?
— Не беспокойтесь, Кадзуми-сан. У меня хорошие отношения с новым лидером вашего клана. Можно не сомневаться, господин Хару даст согласие на освобождение вас от супружеских обязательств по отношению к мужу. Клан Акизуки намеревается поддержать принца Кано и согласился на союз с принцессой Мичиэ. Главный советник Юидая, вероятно, будет исключен из клана как оказавший поддержку врагу. Скоро вы будете свободны, Кадзуми-сан, и никто не сможет упрекнуть нас, увидев вдвоем.
Кадзуми почувствовала, как восторг переполняет ее, и подарила Томео взгляд, одновременно полный робости, нежности и игривых оттенков. Наместник ответил ей доброй и спокойной улыбкой.
Разговор продолжился, еще некоторое время Томео и Кадзуми общались, откровенно наслаждаясь обществом друг друга. Но время минуло, и наместник коснулся главной темы.
— Кадзуми-сан, — произнес он. — Мы живем в трудное время. Сожалею, что обстоятельства вынуждают меня помнить о делах даже в такие особые вечера, как этот. Есть важные вещи, которые я хотел бы с вами обсудить. Речь о будущем вашего клана и этого города, ради блага которых нам придется, возможно, рискнуть своими жизнями.
— Вы можете полагаться на мою поддержку всегда и во всем, Томео-сама, — тревога блеснула в светло-карих глазах Кадзуми. — Что я могу сделать для вас?
— Об этом я могу говорить, только оставшись с вами наедине. Могу ли я попросить удалиться ваших служанок и стража? Мой страж тоже покинет эту комнату и будет ожидать в соседней. Я хочу быть уверен, что никто из них не сможет ничего рассказать нашим недоброжелателям, даже под пытками.
— Конечно, конечно, Томео-сама, — Кадзуми почувствовала, как жар стыдливости приливает к ее щекам. Остаться наедине с мужчиной? Какая компрометирующая ситуация! Но у Томео прекрасная репутация, и Кадзуми знала его как исключительно порядочного человека. Он никогда так не просил бы о таком, если бы не крайние обстоятельства.
— Масуми, Исако, — произнесла леди, обращаясь к своим служанкам. — Прошу вас, подождите в соседней комнате, пока я не позову вас. Нобору-сан побудет с вами.
— Да, госпожа, — в глазах младшей из двух служанок засверкали ехидно-веселые искорки, заметив которые, Кадзуми покраснела еще больше. Старшая, Масуми, была сдержаннее и ничего подобного себе не позволяла.
Томео внимательно посмотрел на служанок, и те, боясь вызвать его гнев, торопливо удалились из комнаты. Телохранитель наместника вышел следом за ними и прикрыл за собой дверь.
— Я была бы не против, если бы ваш охранник остался, Томео-сама, — немного робея, произнесла женщина.
— Ему тоже не следует знать о моих планах, — ответил наместник, поднимаясь из кресла и приближаясь к окну с приоткрытой занавеской. — А если вы задумываетесь о нашей с вами безопасности, то смею заверить, что смогу защитить вас от посягательств любого врага. Я самурай в звании капитана, не забывайте об этом. Но… может быть, вы беспокоитесь о моем собственном поведении? — наместник посмотрел на Кадзуми и тепло улыбнулся ей.
— Нет, что вы! — начала спешно оправдываться женщина, краснея и в великом смущении машинально поправляя складки на своей пышной юбке. — Вы благородный самурай и добрый человек, Томео-сама. У меня и в мыслях не было, что вы можете чем-либо меня обидеть… так о чем вы хотели со мной поговорить?
