– Мне нужна Татьяна Коровина, – терпеливо повторила я.
– Надо-то чего? – не сдавался голос.
– Я привезла для нее послание от тетушки Иды.
– Просунь под дверь, – распорядился голос.
Открывать мне явно не собирались. Потоптавшись на месте, я произнесла:
– Послание устное, под дверь подсунуть не получится. – Я надеялась, что это заявление заставит-таки собеседника открыть передо мной дверь.
Надеялась я напрасно. Невидимый собеседник молчал, видно, обдумывал ситуацию. Я ждала. Молчание затягивалось. Потеряв терпение, я громко произнесла:
– Послушайте, у меня не так много свободного времени, чтобы часами торчать под вашей дверью. Ида Леманн ждет Татьяну для беседы о наследстве. Если вас это не интересует, так и скажите. Я напишу Иде, что наследство Татьяну не интересует, и дело с концом!
Мои угрозы возымели действие. Хлипкий замок пришел в движение, дверь медленно приоткрылась, и моему взору предстала странного вида женщина. Короткая «выщипанная» стрижка, старые выцветшие брюки некогда синего цвета, огромная линялая футболка с изображением медведя-панды на груди. Лицо без косметики и без следов какого бы то ни было ухода. Определить возраст возможности не представлялось. Она критически осмотрела меня и только после этого сделала молчаливый знак войти. Я оказалась в прихожей, заваленной старыми газетами и журналами, и остановилась, ожидая, что хозяйка укажет, в какую комнату пройти. Женщина стояла молча. Пришлось брать инициативу в свои руки. Я двинулась по направлению к единственной открытой двери. Пройдя в комнату, которую гостиной можно было назвать лишь с натяжкой, выбрала стул почище и поставила на него свою сумку. Присаживаться на сомнительного вида конструкцию побоялась.
– Татьяна Коровина – это вы? – спросила я у хозяйки.
– Ну я, – откликнулась она. – А вы, собственно, кто?
– Меня зовут Татьяна Иванова. Ваша тетушка послала вам письмо с приглашением погостить у нее. По чистой случайности это письмо вместо вас получила я. И, откликнувшись на приглашение, познакомилась с Идой Леманн. Когда выяснилось, что я не ее племянница, Ида попросила меня лично встретиться с вами и передать на словах, что пожилая женщина жаждет встречи. Она действительно очень хочет встретиться с вами. Мечтает о воссоединении семьи.
– Пойдем-ка на кухню. Башка болит, сообразить ничего не могу.
Не дожидаясь моего согласия, хозяйка отправилась на кухню. Я проследовала за ней. Кухня меня обескуражила даже больше, чем захламленная гостиная. Небольшой стол на две персоны, крашеные деревянные табуретки. На стене сиротливо висела старенькая полочка, завешенная ситцевой занавеской времен моей бабушки. Допотопный холодильник из той серии, которая не имела даже приличной морозильной камеры. Проржавевшая раковина с капающим краном. Из украшений кухня могла похвастаться только «декабристом», распустившимся на подоконнике пышным малиновым цветом.
Глядя на все это великолепие, я спросила:
– Татьяна, простите за прямой вопрос, но вы хоть где-то работаете?
Хозяйка прошла к холодильнику, открыла дверцу, достала бутылку крепкого пива. Переместилась к мойке, заваленной грязной посудой, выбрала прозрачный граненый стакан, ополоснула его под краном и тут же наполнила из бутылки. На мое счастье, гостеприимством Татьяна не страдала, поэтому я была избавлена от необходимости отказываться от «шикарного» угощения. По всей видимости, пить она предпочитала в одиночку. Отхлебнув пару глотков, решила, что пришло время ответить на мой вопрос.
– Работаю, не сомневайся! Задарма меня кормить желающих нет! А что до Иды твоей, то мне и так по закону ее наследство перейдет. Я ведь правила знаю. У них в семье положено все сбережения дочери передавать. Ну, или родственнице женского пола. А женского я у них одна. Так что ехать мне к старухе резона нет. Только деньги катать.
– Значит, наследство вы все-таки ждете? – уточнила я.
– Ну, не то чтобы жду, – протянула Татьяна Коровина не совсем искренне, – но лишним оно мне точно не будет. Сама видишь, как живу. Квартира и то не моя. Здесь еще братец мой прописан. Квартплату, подлец, не вносит, а как делить надумает, так мигом примчится.
