– Это та же самая пещера, только поближе к выходу. Просто похолодало, началась гроза, я боялась, что ты подхватишь какую-нибудь инфекцию. Тебя нужно держать в тепле.
Твою мать! Так приятно к ней прижиматься. Слишком хорошо. Зандер прочистил горло.
– Как… как глубоко в пещере мы находимся?
– Метров девяносто, полагаю. Я посчитала, что тебе здесь будет теплее, поэтому не стала накрывать тебя одеялом. Это вулканические горы, и под землей есть геотермальная активность.
Тут до него дошло, что в пещере не сквозит, и хоть ему и холодно, но не так, как снаружи.
– Именно поэтому воздух не холодный.
– Да. И потому что его нагревают горячие источники.
– Горячие источники?
Каллия кивнула и указала направо в темноту.
– Тут, по меньшей мере, четыре бассейна. Нам повезло, потому что нет возможности разжечь здесь огонь.
Это объясняло ее футболку с коротким рукавом, и Зандер вспомнил, как ему показалось, что он видел капли пота у нее на лбу.
Так они просидели несколько минут в молчании. Аргонавт чувствовал, как согревается теплом ее тела, прижатого к нему. Покалывание потихоньку продолжало усиливаться после каждого движения ее пальцев по его рукам и груди.
Боги, из всех лекарей Титусу обязательно надо было выбрать Каллию. Она обладала уникальными навыками, но в Тайрнсе практиковали и другие целители, которые могли ему помочь. Хотя ни один не был так тесно связан с царем и аргонавтами, как она.
В его груди собиралось тепло под ее пальцами. Зандер инстинктивно задрожал, и Каллия теснее прижала его к себе, снова неправильно истолковав его реакцию. Если бы в его голове осталась хоть капля разума, он немедленно отодвинулся бы от нее. Смерть ему не грозит – теперь Зандер в этом убедился, – и что бы ни считала целительница, в ее услугах он больше не нуждается. Не надо его спасать. Но желание никуда не делось. Когда ее рука скользила по его груди, проводя по грубому одеялу рядом с его соском и посылая искры желания прямо ему в пах, Зандер понимал, что хочет Каллию сильнее, чем во время осмотра по приказу царя. Больше, чем в ту их первую ночь в замке, больше, чем что-либо за всю его никчемную жизнь.
Это ведь неправильно, да? Он свяжет себя с Изадорой, а Каллия… она все еще была обручена с этим сукиным сыном Лукасом, хотя Зандер не понимал, почему они до сих пор не заключили брак. Не стоило думать о сексе с ней, особенно сейчас, когда Каллия выступала в роли доброй самаритянки.
Арголейка снова провела руками по его груди, ткань коснулась другого его соска, и он резко втянул воздух. Ее рука замерла, он спиной почувствовал, как ее сердце забилось быстрее. Аргонавт ждал, не зная, что сказать или сделать. Затем целительница снова провела пальцами поверх его соска, будто проверяла, что же он сделает.
И либо это было безумие, либо… означало, что какая-то ее часть была так же возбуждена, как и он в это мгновение.
Ух ты! Стоп. Это тоже неправильно, ведь так?
Вопросы, варианты, ответы ‒ вряд ли он способен разобраться в каше в голове. Но, несмотря на все уговоры, его желания казались естественными. И в данном случае верными как никогда.
Этого нельзя делать. Положи этому конец, пока ничего еще не началось. Она не твоя.
Но формально Каллия принадлежала ему, не так ли? Независимо от того, что они испытывали друг к другу в глубине души, она все еще оставалась его суженой. И у них были физические отношения, подобных которым он не испытывал больше ни с кем. А частое дыхание и колотящееся сердце у него за спиной говорили ему, что красавица тоже это чувствует. Весь вопрос состоял в следующем: что с этим делать?
Его разум заполнили такие грешные мысли, что стыдно облачать их в слова. Каллия приподняла одну ногу, так что Зандер продвинулся еще дальше между ее бедрами. Там полыхал такой жар, и аргонавт, прижимающийся поясницей, ощущал, как от ее тела ему передается эротическое пламя, пока вся кровь не прилила к его паху.
Зандер закрыл глаза и попытался успокоить дыхание. С ней всегда так. Всякий раз, когда Каллия оказывалась поблизости, его охватывало непреодолимое желание. Будет ли все настолько ужасно, если он отреагирует здесь и сейчас? Как только он свяжет себя с Изадорой, всему придет конец. Навсегда только она и больше никто. Зандер намеревался чтить свои обеты, что значило: как только церемония будет завершена ‒ он навсегда утратит возможность чувствовать, как сейчас, тесно прижавшееся к нему тело Каллии, больше никогда не насладится мягкостью кожи своей суженой, и не попробует ее сладость своим языком.
