– Это же «Геленваген»!
– Нет, – Иво никогда не ездил на культовых джипах, но видел их неоднократно. – «Гелены» – они большие, квадратные и кра-сивые.
– Не путай сыр с плесенью! – возмутился Тек-Чат. – Настоящие «гелены» делали только для армии, и они именно такие, как у меня, только хуже! Потому что свой я усовершенствовал!
– Замолкните! – потребовал сзади Атаниэль. – У меня голова раскалывается… Почему мы не поехали через Троицкий мост?
– Самый очевидный путь, – объяснил Часовщик. – Наверняка перекрыт.
– На Васильевский не надо, – простонал элохим. – Васильев-ский – это ловушка, я купил у «бесцветных» информацию, прислали ее сегодня утром. Там, в том числе по несчастным случаям, связанным с врагами «Ложи», половина умерла или неподалеку от острова, или через несколько часов после его посещения.
– А выбора нет, – Часовщик вырулил мимо театра «Балтий-ский дом», вдоль которого тянулся небольшой сад, отделяющий его от города. Повернул к дороге и тут заметил четыре автомобиля, перекрывающих выезд. Ругнувшись, он направил внедорожник в забор. – Приготовьтесь!
За десяток метров до преграды он стукнул кулаком по явно тугой кнопке рядом с рычагом коробки передач, и джип с оглушительным треском взвился в воздух. Обламывая ветви деревьев и кренясь, он приземлился на трамвайные рельсы с другой стороны высокой металлической ограды. Загрохотал, задребезжал и затрясся всем кузовом, но и не подумал останавливаться.
– Колесо лопнуло, – деловито сообщил Часовщик, выдвинул из торпеды панель, напоминающую калькулятор, и затарабанил по ней. – Сейчас автоподкачку включу, клеевую. Если разрыв небольшой, поедем нормально.
Иво, обернувшись, увидел, как пытаются выехать из перегороженного проезда машины из заслона, но только мешают друг другу. Их хозяева никак не рассчитывали, что беглецы перепрыгнут через ограду.
Машина гнала по рельсам отгороженной трамвайной полосы, рядом в ту же сторону двигался редкий поток по одностороннему Кронверкскому проспекту.
А навстречу, как отметил хладнокровно Иво, ехал громадный современный джип «Шевроле», водитель которого смотрел в другую сторону, одновременно ругаясь по телефону.
– Чертовы сатра, – буркнул Тек-Чат. – Понапокупали прав в пивных ларьках!
В последний момент он успел вывернуть рычаг, и модернизированный «Геленваген» резко кинуло в сторону, – но именно в эту секунду опасность обнаружил и водитель встречного джипа, который рванул руль туда же.
К удивлению Иво, столкновение оказалось довольно мягким – машина Тек-Чата вначале, как в масло, вошла в передок сатровского джипа, затем немного заехала на него и протащила метров пять.
– «Алмазная крепость» работает! – с восторгом заорал Часовщик. – Мы даже не заглохли! Син-Тар проспорил мне две бутылки пива!
Из руин машины вылез, поматывая головой и прихрамывая на обе гнущиеся назад ноги, ее владелец. Он явно ничего не соображал, на груди у него слюнявчиком висела рваная подушка безопасности.
Элохим приподнялся на заднем сиденье, достал пистолет и хладнокровно выстрелил сатра в лоб.
– Ну, в общем-то, по правилам дорожного движения мы тоже были неправы, – дипломатично сообщил Часовщик своему шефу.
– Это резиновые пули, я только что сменил обойму, – Атаниэль не собирался поддерживать шутку.
Элохим согнал Часовщика с водительского места, быстро перебрался вперед, прислонился к спинке и с шипением дернулся – на спине, между черных от копоти обрубков крыльев, зиял украшенный волдырями ожог.
– Может, я все-таки? – предложил Часовщик.
– Времени нет, – бросил элохим.
И действительно – сзади показался первый автомобиль преследования. Иво теперь сидел рядом с альвом, свободно болтавшимся по всему заднему сиденью. Атаниэль легко дернул два рычага одновременно и нажал какую-то педаль – «гелен» словно приподнялся, а затем спокойно слез с груды металла.
Элохим был явно более крутым водителем, нежели Часовщик. Он легонько прикасался к рычагам, кнопкам и крутилкам, и машина, словно живая, выполняла все его прихоти.
– Ты же второй раз за рулем моего джипа, как у тебя получается? – возмутился Тек-Чат.
– Руля у твоего джипа нет, – опроверг высказывание элохим. – И не забывай – ты техник, мастер. А я – потребитель, гонщик. И каждый из нас в своей области – гениален.
