За угловым столиком в «Астории», спиной к стене, сидел высокий седой старик – таким его увидел бы любой, кто не может смотреть сквозь Пелену. Но те, для кого это заклинание, некогда наложенное сильнейшими магами мира, не является преградой, увидели бы на месте этого человека одного из самых влиятельных и могущественных существ Петербурга – элохим Интраэля.
– Подойди уж, – сказал старик, отодвигая тарелку с так и не тронутым куском мяса.
К столику шагнул стоявший чуть в стороне молодой «белый», ростом под два с половиной метра, еще и широкий в плечах, с гигант-скими крыльями за спиной.
– Интраэль, есть новости об Атаниэле и его приятелях, – тихо произнес молодой. – Они захватили источник «Ложи» на Смоленском кладбище и исчезли. Многие кланы города получили электронные письма с описанием акции и обещанием, что этим дело не кончится. Подручные Креона ищут Атаниэля и его приятелей по всему городу.
– Кто-то использует нашего мальчика, – так же тихо отозвался Интраэль. – Кто-то, кто может позволить себе играть с ними против «Ложи».
– Мы будем заявлять, что не связаны с Атаниэлем? – поинтересовался молодой элохим. – Александр ждет этого, не так давно в нашем офисе был принят звонок от него.
Интраэль хмыкнул, затем подвинул к себе тарелку и с энтузиазмом отрезал кусочек не до конца прожаренного мяса. Из-под острого, точно бритва, ножа вытекло немного сока.
Пару минут элохим жевал, словно рядом никого не было, будто никто не ждал ответа. За окном жила Исаакиевская площадь, гуляли люди, ездили автомобили. Детали менялись часто, каждые десять – пятнадцать лет, но суть оставалась неизменной с тех пор, как здесь построили первую церковь.
Интраэль вспомнил венчание Петра и Екатерины, чуть ли не лет триста назад это случилось, красивое зрелище, а сам он тогда был молод и горяч, и когда на него давили, не испытывал судьбу, выжидая, что же будет дальше.
– Александр хитрый лис, но здесь он себя переиграл, – наконец отметил Интраэль. – Если он позвонил нам, значит, он чего-то боится. Если он чего-то боится, значит, мы можем получить какую-то выгоду. Предположим, мы сделаем ожидаемое заявление. А после этого кто-то нападет на «Ложу», используя и Атаниэля, и все свои силы. Мы не сможем вмешаться – после того, как заверили, что не связаны с мальчиками. Знаешь что, немедленно собирай бойцов на площади. Без спешки, без паники. Это не мобилизация, это просто меры предосторожности – в эти смутные времена надо думать о безопасности. А звонить Александру не надо, пусть «красный» понерв-ничает.
Молодой элохим сдержанно кивнул, четко, по-военному, развернулся и вышел из зала ресторана.
– А я пока сделаю несколько звонков. – Интраэль огляделся, убедился, что никто не обращает на него внимания, и неожиданно злобно оскалился: – И мы еще посмотрим, кто будет извиняться и оправдываться.
То окно, из которого Иво просматривал окрестности, теперь действительно напоминало гнездо – в ход пошли и старые тряпки, и покрышки, и доски. Рядом с парнем было два автомата Калашникова, на одном из них стоял оптический прицел. В лежащей справа покрышке покоилось несколько запасных обойм, а по рации, комплект которых, как оказалось, находился в одном из ящиков в микроавтобусе, Вереск рассказывал канадские анекдоты.
– …И вот ковбой спрашивает: «Как тебе наш город?» – и обводит рукой дома вокруг. А индеец, пьяно улыбаясь, говорит: «Неплохо! А как тебе наша страна?»
Прошло уже полчаса с того момента, как Атаниэль приказал готовиться – Маж наконец разобрался с Доппельгангером и начал работать с защитным заклинанием на источнике.
