* * *
Прошло около ста лет после кончины святого Предтечи. Почти в самом конце века появились первые записи о нем, сделанные его бывшим учеником, впоследствии призванным Господом, евангелистом Иоанном Богословом. Уже перед концом своей жизни он пишет в Ефесе Евангелие и в самом начале его, говоря о предвечном рождении Бога Слова и называя Его Светом, он вспоминает о своем первом учителе в таких словах: Был человек, посланный от Бога; имя ему Иоанн. Он пришел для свидетельства, чтобы свидетельствовать о Свете, дабы все уверовали через него. Он не был свет, но был послан, чтобы свидетельствовать о Свете (Ин. 1, 6–8). Развивая эти мысли, можно сказать так: Когда пришло время явления Света Христа, был человек (а не высшее какое-либо существо, воплотившееся в человеческом образе, как думали иные, смотря на строгую жизнь Иоанна), был человек послан от Бога как чрезвычайный посланник для этой божественной цели. Посланничество совершилось в то время, когда он в пустыне услышал глагол Божий, повелевавший ему выступить на дело пророческого служения в качестве Предтечи Христа. Имя ему Иоанн, что значит «благодатный». Он пришел к народу еврейскому, а в лице его и ко всему человечеству, для свидетельства, имеющего величайшую всемирную важность, чтобы свидетельствовать о Свете, т. е. проповедовать, пророчествовать, доказывать совершившееся пришествие Христа, открытие Царства Небесного или Церкви Христовой. Иоанн не только свидетельствовал, но даже перстом указал на идущего Христа. Цель этого свидетельства – чтобы все уверовали через него во Христа, обетованного Спасителя мира, и приготовились вступить в царство Его. Сам Иоанн не был светом, подобным Свету Христу, и хотя люди считали Иоанна даже Мессией, но это была их ошибка: он сам объявил прямо, что он не Христос; он был зарей последовавшего за ним Солнца. Иоанн сиял светом не собственным, не самобытным, не самоисточным, а заимствованным или изливавшимся на него от Бога, Единого Источника Света. Он был послан, чтобы свидетельствовать о Свете, указать людям Господа, и Сам Господь называл Своего Предтечу светильником горящим и светящим, горящим любовью к Нему и светящим людям учением о Нем.
Честные мощи Предтечи и Крестителя Господня, погребенные учениками его недалеко от Севастии, вскоре прославлены были многими чудесами и стали предметом благоговейного чествования по всей Палестине. Однажды пришел в Севастию, проповедуя Евангелие, святой евангелист Лука и пожелал было взять тело Крестителя на свою родину, в Антиохию; но жители Севастии решительно воспротивились сему. И только десную (правую) руку Предтечи, руку, крестившую Господа, святой Лука мог взять с собой и перенести в Антиохию, где она и хранилась благоговейно, подавая верующим благодатную помощь. Между тем, в Севастии уже в начале II века над гробом Предтечи был сооружен небольшой храм, в котором верующие собирались прославлять Пророка честнейшего, пострадавшего за истину. Впоследствии императором Константином Великим и матерью его Еленой в Севастии был воздвигнут великолепный храм наподобие иерусалимского храма Воскресения Христова над гробами святых пророков Авдия и Елисея; в их погребальную пещеру перенесены были и мощи Крестителя и положены были среди пророческих гробниц. Вскоре после того воцарился племянник Константина Великого Юлиан богоотступник (361–363 гг.). Он не только живых христиан гнал и убивал, но и кости святых выбрасывал из гробов и предавал огню. Когда пришлось ему быть в Антиохии, он всячески искал руку Крестителя, чтобы сжечь ее, но христиане сумели ее скрыть внутри городского столба. Тогда, как рассказывает предание, богоотступник послал в Севастию, чтобы все тело Крестителя (кроме, конечно, главы и руки) и гроб и храм его сжечь и развеять. И будто бы около 362 г. язычники разрушили гроб святого Иоанна и мощи его предали пламени. Однако благочестивые иноки иерусалимского монастыря, узнав о нечестивом повелении, переоделись и, вмешавшись в толпу иудеев и язычников – исполнителей воли отступника, успели спасти часть драгоценных мощей великого пророка, даже пепел от костра и передали все это святому Афанасию, патриарху Александрийскому. Но предание, будто император Юлиан сжег мощи святого Иоанна Крестителя, не имеет прочного основания
