«Маршал (Кончини) говорил мне об этих трех министрах (Барбен, Мангор и Ришелье) как о своих людях, выразил большое удовольствие, услышав мои лестные отзывы о Мангоре и Лусоне, которых я уже успел посетить, и заметил, что я еще выше оценю Барбена, так как он превосходит двух остальных в случаях, когда речь идет о важных делах».
Совершенно очевидно, что все трое были креатурами шпиона Кончино Кончини, ибо стали министрами благодаря ему и даже после получения своих назначений должны были подчиняться решениям флорентинца.
Еще одной из акций шпиона, которые вызвали наибольший протест и ненависть населения, было создание укреплений, но с целью защиты не от внешнего врага, а скорее от собственных граждан. Для Кончини эти защитные молы были еще одним способом демонстрации прочности власти короля над народом, пусть и с помощью страха. Чтобы осуществить такое предприятие, маршал Анкра распорядился пригласить лучших специалистов в этом деле, итальянских инженеров Помпео Франджипани, Аполло Довгано и Джузеппе Гамаррини, которые в свое время служили Испании во Фландрии. Между 1615 и 1617 годами Кончини с помощью этих итальянцев начал укреплять королевскую власть посредством возведения крепостей, что продолжалось даже после его смерти. Яркими иллюстрациями этой политики могут служить укрепления в Монпелье, построенные в 1622 году, в Марселе (включая крепость Сен-Никола), построенные в 1660 году, и в Бордо (включая замок де ля Тромпет), построенные в 1675 году.
Любопытно, что копии планов этих сооружений находятся в тайных архивах Ватикана и были занесены в каталоги в 1743 году по распоряжению папы Бенедикта XIV.
1617 год стал для супругов Кончини годом их краха. В январе этого года флорентинец оказался в эпицентре урагана, который мог вызвать во Франции новую гражданскую войну. При таких обстоятельствах и прислушиваясь к совету нунция Бентивольо, папа Павел V решил не иметь ничего общего с деятельностью супругов Кончини во Франции. Для большей уверенности он приказал всем агентам Священного Альянса прекратить всякую деятельность, которую они осуществляли по приказанию итальянца, и испрашивать мнения Рима относительно любых распоряжений, которые Кончини будет давать папским шпионам. Растущая непопулярность Кончино Кончини явно компрометировала не только Марию Медичи, но и Людовика XIII, и саму монархию. Постепенно нес общественного мнения и личная неприязнь монарха к маршалу начали приносить свои плоды в тех слоях высшей знати, которые видели в Кончини всего лишь иностранца и шпиона римского папы.
В конце концов 24 апреля 1617 года, когда Кончино Кончини направлялся в Лувр, на него напали трое неизвестных и смертельно ранили его. Эти трое убийц были гвардейцами Людовика XIII и действовали по его приказанию. «Людей, столь могущественных, как Кончини, не смещают; их убивают», — сказал однажды кардинал Ришелье, который в свое время стал одним из величайших политических деятелей и мастеров интриги Франции.
Кончино Кончини, флорентийский авантюрист, маршал Франции и шпион римского папы, возведший подкуп и политическую интригу в ранг искусства, превратился в помеху для короля Людовика XIII, и единственным выходом для монарха было приказать тайно убить его.
«Кончини совершил три грубые ошибки, — писал нунций Бентивольо папе Павлу V. — Он выставлял напоказ свои богатства, которые приобрел с помощью короля; выставлял напоказ богатства, которыми непозволительно обладать человеку скромного происхождения; пути, которыми были добыты эти выставляемые напоказ богатства, были аморальными или по меньшей мере сомнительными».
В тот же самый день, когда был убит Кончини, Людовик XIII лично распорядился арестовать Леонору Гали-гай. Дело было в том, что монарх должен был спрятать все концы в воду, а жена Кончини была одним из таких «концов». По-видимому, приказание покончить с супругой маршала Анкра было отдано королем кардиналу Ришелье, который и занялся исполнением последнего акта этого дела.
Агенты кардинала начали распускать в Париже слухи о том, что Леонора Галигай, возможно, была не чужда колдовству, благодаря чему сумела зачаровать королеву Марию Медичи. Королевские гвардейцы арестовали Галигай в ее доме неподалеку от дворца, когда она писала письмо нунцию Бентивольо, прося дать ей и ее слугам убежище в папской нунциатуре.
