Проблема состояла в том, что книгу шифров надо было то и дело менять, отчасти потому, что в нее приходилось заново включать такие слова, как, например, подводная лодка, атака, отступление, перемирие, пушки и так далее. Почти в самом конце войны итальянским спецслужбам удалось раздобыть одну такую книгу, и они получили возможность читать послания, которыми обменивался Ватикан со своими представителями в Австро-Венгрии, Бельгии, Испании, Швейцарии или Соединенных Штатах. Доклады нунциев о политических позициях стран, где они работали, и о своих конфиденциальных беседах с политиками и интеллектуалами, инструкции, которые давал нунциям Государственный секретариат и связи с изменениями в политике Ватикана, предупреждения, связанные с новостями политического и военного характера, мирные инициативы стран Антанты или центральноевропейских империй — вот примеры информации, которую перехватывали итальянцы.
Но ситуация изменилась, когда 29 июля 1917 года Криптографический отдел Священного Альянса в Ватикане решил усовершенствовать свои системы защиты содержания телеграмм. Интересно, что 1 августа папа Бенедикт XV разослал через свои нунциатуры всем воюющим сторонам документ, который призывал к установлению мира путем принятия нескольких конкретных положений, а именно: взаимный отвод войск и возвращение оккупированных территорий; взаимный отказ от военных контрибуций; свобода навигации по морям и океанам; сокращение запасов оружия; назначение международных арбитров для участия в открытых переговорах по вопросам спорных территорий. Бенедикт XV и государственный секретарь кардинал Пьетро Гаспарри считали, что необходимо как можно скорее добиться мира: от агентом Священного Альянса начали поступать сообщения о возможности вступления в войну Соединенных Штатов Америки. По мнению Ватикана, если бы это произошло, центральноевропейские империи оказались бы в довольно тяжелом положении. И папа приказал своему Государственному секретариату и своим спецслужбам сделать все возможное для того, чтобы мирный договор был подписан прежде, чем первый американский солдат ступит на землю Европы. Соединенные Штаты формально вступили в войну на стороне Антанты 6 апреля 1917 года, но для того, чтобы доставить войска, вооружение и технику к линии фронта, требовалось время, и этим временем должны были воспользоваться Ватикан и центральноевропейские империи.
Тем временем у Антанты дела тоже шли не блестяще. Многие части французской армии бунтовали и отказывались сражаться на фронте; в России произошла революция, правительство царя Николая II было свергнуто, и класть перешла к Временному правительству. Новый режим пообещал своим союзникам, что продолжит войну имеете с ними, но из-за постоянных бунтов, дезертирства и неподчинения солдат старшим по званию революционное правительство не смогло выполнить это обещание.
В том же году монсеньор Эудженио Пачелли вновь доложил папе Бенедикту XV и Священному Альянсу, что канцлер Германии Теобальд фон Бетманн-Хольвейг желает начать с союзниками переговоры о мире. В архивах Ватикана до сих пор хранится докладная записка, написанная собственной рукой Пачелли:
«Теперь, когда политики, настроенные продолжать войну, уже не главенствуют в рейхстаге, когда их сменили другие — сторонники мира, Бетманн-Хольвег считает, что достижение мира возможно. И я полагаю, что наступил момент предпринять необходимые меры и затратить усилия для того, чтобы обеспечить действительное посредничество его святейшества».
От спецслужб Ватикана, Лондона, Парижа и Рима не укрылись тайные встречи Бетманн-Хольвейга и нунция Пачелли. Но проблема состояла в том, что страны Антанты не разделяли взглядов папы на решение путем переговоров конфликта с Австро-Венгрией и Германией после трех лет войны. Тем более когда спецслужбы стран-союзников рапортовали своим государственным канцеляриям и правительствам, что папа Бенедикт XV, его государственный секретарь Пьетро Гаспарри, Священный Альянс и Sodalitium Pianum просто хотят прекратить войну в Европе прежде, чем в нее вмешаются Соединенные Штаты со своей военной машиной.
