За это подлое и трусливое нападение Саладин поклялся захватить Шатийона и лично обезглавить его. К тому же багдадский халиф высказывал недовольство султаном за то, что тот не смог защитить дорогу для паломников в Мекку, и Саладину это было очень неприятно. Он отвечал халифу, защищая себя и пытаясь переключить внимание на раздоры в самой Месопотамии: «Мы изумлены тем, что, пока мы в одиночестве защищаем гробницу Пророка (будь благословенно Его имя!), эмир Мосула оспаривает наши права и пытается неправдой захватить нашу землю».
Но через два года рейд против Керака снова закончился неудачей. Саладин вернулся в Дамаск и договорился о перемирии с крестоносцами. «Если враг склоняется к миру, прими мир и уповай на Аллаха», — сказано в Коране. Султан ждал нового удобного случая, новой провокации врага.
Долго ждать не пришлось.
Зимой 1187 г. (или 583 г. по мусульманскому летосчислению), после третьего удара в барабан эмира, большой караван тяжело нагруженных верблюдов отправился в обычный путь из Каира в Дамаск по Трансиорданскому пути. Он вез ценнейшие товары — шелка великолепной работы, искусно изготовленные ювелирные украшения, прекрасные керамические сосуды, пряности и груды золота и серебра. Поскольку за несколько лет до того между Саладином и королем Иерусалимским было заключено перемирие, считалось, что караван сможет безопасно пройти через южную оконечность этого королевства, а затем на север, по дороге хаджа. Предводитель каравана так полагался на перемирие, что его сопровождал только легковооруженный конвой, с которым ехала сестра самого Саладина.
Ночью, при свете факелов, караван прошел через Синай, той дорогой, которую Моисей избрал после того, как пересек Красное море. Процессия прошла через Аль-Рахим, упоминаемый в Коране как «пещера Семи спящих», и наконец благополучно добралась до весьма древнего набатейского города Петра. В этих местах Моисей некогда высек воду из скалы. Там караван на несколько дней расположился на отдых. Здесь египтяне впервые увидели цепь впечатляющих укреплений крестоносцев, простиравшуюся от Красного моря до Сирии. Франки владели небольшим фортом и наблюдательным пунктом на высоте, именуемой Аль-Хаби, господствовавшей над главной улицей Петры, на которой шумели восточные базары и возвышались храмы и усыпальницы ушедшей цивилизации. А в миле от Петры, в долине, которую мусульмане называли Вади-Муса (долина Моисея), стоял большой замок Вуейра, где находился региональный командный пост захватчиков и стоял сильный гарнизон храмовников.
Египетские путешественники вздохнули с облегчением, когда они спокойно прошли мимо замка Вуейра и вышли на проторенную дорогу хаджа. Эта часть легендарной дороги паломников также была известна с древности как царский путь. Моисей назвал ее так, когда тщетно умолял эдомитов пропустить его в Землю обетованную. Он говорил: «Мы пройдем царским путем, не уклоняясь ни влево, ни вправо, пока не минуем твоих границ». Эдомиты были непреклонны: евреи оставались там сорок лет.
В тридцати милях к северу, в краю тучных полей, где в изобилии росли пшеница, оливы и виноград, высился Шобак, который европейцы называли Монреалем. Это была еще более впечатляющая горная крепость, которую покорил один из первых крестоносцев, король Балдуин I. Эта крепость перешла в распоряжение крестоносцев в 1115 г. Мимо нее египтяне также прошли без происшествий. Наконец конвой пересек долину Вади-Хаза, разделявшую библейские страны эдомитов и моавитян, и вышел на пустынную равнину, где Моисей и его народ провели сорок лет в ожидании. Далеко на западе простирались Мертвое море (которое арабы именовали «вонючим озером»), озеро Содома и Гоморры, где не может жить ничто живое и над которым не летают птицы.
Наконец процессия вошла в опасные владения хозяина Керака, и путники увидели эту зловещую крепость, которая была в четыре раза больше Монреаля. Под стенами этой твердыни Черного рыцаря на богатый караван было совершено нападение, его охрану перебили, огромные богатства стали добычей нападавших, а всех остальных путешественников, включая сестру Саладина, захватили в плен и заточили в «Вороньем замке». На протесты пленников, которые говорили, что он нарушил мир, Шатийон злобно прошипел: «Пусть ваш Магомет явится сюда и позаботится о вас!»
