Священная Римская империя: эпоха становления - страница 17

Шрифт

Интервал

, что дало Оттону возможность, действуя совместно с папой, созвать немецких и французских епископов на «генеральный священный синод» в церковь св. Ремигия в Ингельхейме. В синоде вместе с Оттоном, папским легатом и 30 епископами принял также участие король Людовик. Он явился в качестве жалобщика и просителя и добился того, что синод встал на его защиту, запретив, подобно синоду в Хоэнальтхейме, любые действия, идущие в ущерб королевской власти. Гуго Французскому, не явившемуся на синод, пригрозили отлучением от церкви. Соответствующим образом — в пользу королевской кандидатуры — был разрешен членами синода и спор за обладание архиепископством Реймсским. Таким образом, синод в Ингельхейме употребил весь свой авторитет для поддержки короля Людовика. Однако Гуго Французский не отказался от борьбы, и Оттон, стоявший за этими постановлениями синода, должен был озаботиться еще и тем, чтобы провести их в жизнь. Он возложил эту задачу на Конрада Рыжего Лотарингского, который уже в 948 году предпринял военный поход против Гуго и в конце концов посодействовал заключению в 950 году мира между королем Людовиком IV и герцогом Гуго Французским. Этот мир, который покоился на предпосылках, созданных ингельхеймским синодом, подтвердил главенствующее положение, которое занял Оттон Великий в Западной Европе.

Глава 9

СЕНЬОРАТ НАД БУРГУНДИЕЙ И ПЕРВЫЙ ИТАЛЬЯНСКИЙ ПОХОД

Уже в первые годы своего правления Оттон, продолжая политику отца, стал решительно вмешиваться в дела Бургундии и после смерти короля Родольфа II взял под свою защиту его сына Конрада. Он был вынужден поспешить с этими мерами, поскольку сразу же после смерти Родольфа его старый соперник Гуго Прованский попытался распространить свое влияние на соседнюю с ним Бургундию, вступив в брак со вдовой Родольфа Бертой и женив своего сына Лотаря на ее юной дочери Адельгейде. Этот двойной брак имел очевидной целью объединение королевства Бургундия с Провансом, то есть создание великобургундской державы. Такие действия шли вразрез с интересами Оттона, тем более что правитель этой державы, непосредственно граничившей с подвластной ему территорией, был к тому же и главой «regnum Italiae» («королевства Италии»). Проявив понятную последовательность, Оттон расстроил бургундские планы короля Гуго тем, что выступил как поверенный юного Конрада, сына Родольфа II, поставив вопрос о передаче власти в его руки. Он убедил Конрада, которого временно привлек к своему двору, присягнуть ему на верность и тем самым принял королевство Бургундию под свой сеньорат.

Справившись таким образом с экспансионистскими устремлениями Гуго и оттеснив его на юг, Оттон благодаря своему вмешательству в бургундские дела оказался втянут в борьбу за Италию. Вскоре при его дворе появились итальянские эмигранты, в том числе маркграф Беренгарий Иврейский (в 941 году), который, будучи главным противником Гуго в Италии, пытался найти поддержку у германского короля, чтобы с его помощью изгнать ненавистного Гуго из страны. С этим намерением он по соглашению с Оттоном, которому принес клятву верности, в 945 году вернулся в Италию и сумел оттеснить Гуго в Прованс. Тем временем Гуго назначил сына Лотаря, обвенчанного с Адельгейдой, соправителем Италии также в королевском ранге, и Беренгарий, несмотря на свой успех, вынужден был на время смириться с этим положением. Тем не менее он сумел обеспечить себе решающее влияние на итальянские дела и, естественно, решил взять власть в свои руки, после того как смерть призвала к себе в 948 году Гуго, а в 950 году и его сына Лотаря. Теперь, когда Конрад Бургундский смог распространить собственную власть на Прованс, Беренгарий Иврейский видел целью Италию и в декабре 950 года сумел добиться своего возведения на престол «regnum Italiae» в Павии — старинном городе лангобардских королей.

Однако, захватив корону, Беренгарий явно не принял в расчет волю Оттона. После того как он вслед за коронацией еще и пленил сохранявшую притязания на Италию Адельгейду, вдову короля Лотаря, заключив ее в замок Гарда, Оттон воспользовался призывом ее сторонников о помощи как поводом для вмешательства в итальянские дела.