В оккультизме посвященный выражает только свое личное мнение. Если он не имеет официального поручения от школы, к которой принадлежит, то никогда и никоим образом не делает эзотерические Ордена ответственными за свои персональные высказывания и поступки. Посланцы мистерий, не имеющие на этот счет особых распоряжений, говорят только за себя — и никогда от имени высших посвященных. Те просвещенные умы, которые в миру представляют школы мистерий, не нуждаются в огласке и не требуют верительных грамот у невидимого Братства, к которому принадлежат. Они никогда не заявляют о себе, потому что их сила не в принадлежности к какой-то организации, а в них самих. Да и зачем посвященный должен сообщать миру, что он — сверхчеловек? Если он не докажет это своими делами, мир не будет считать его таковым, а если исключительные качества его интеллекта подтвердят это, то и заявлений не понадобится.
Сотни индивидуумов и институтов по всему миру претендуют на то, что они представляют тайные школы Древней Мудрости. Очень немногие подобные организации и еще меньше отдельных лиц могут успешно отстаивать свои заявления при критическом разборе их принципов и стратегии. Ученики, по-настоящему посвятившие себя служению невидимым школам, берут за правило воздерживаться даже от упоминания о величественных обществах, которые они столь неадекватно представляют, до тех пор, пока их действия уже не смогут дискредитировать невидимый Орден. Настоящий ученик скорее умрет, чем скомпрометирует своего Учителя или школу, в которую он надеется когда-нибудь быть принятым. Защитить этот институт он может, только взяв на себя личную ответственность за все, что говорит и делает. Тогда его ошибки порочат только его и никого больше. Только достигнув полного духовного просветления, он открывает источник своего знания, и то лишь очень ограниченному кругу.
Один из законов оккультизма гласит: чтобы получить, надо отдать. Жаждущие глубже проникнуть в сущность духовных материй должны заслужить право на более широкое понимание, разумно используя то знание, которым уже обладают. Ученик-учитель должен сознавать, что он несет личную ответственность за любое воздействие, какое его теории и доктрины могут оказать на умы и тела других людей. Обучая, мы фактически изменяем течение жизни других людей; мы направляем их в новые русла умственной и физической деятельности; мы меняем характер их существования. Если все эти перемены прямо или косвенно скажутся на них не лучшим образом, то мы, давшие им знание, ответственны перед богами за результаты своего неблагоразумия.
Аналогичным образом те, кто учат нас, несут ответственность за наши поступки и за то, как мы используем ту мудрость, которой они поделились с нами. Поэтому, когда терпит неудачу ученик, больше всех страдает Учитель. А больше всего мы ответственны за передачу знаний о силах Природы, позволяющих одному человеку причинять вред другому, в руки тех, кто не должен был их получить. Если мы в умственном отношении еще не достигли того уровня, где с разумной долей уверенности можем заранее определить, насколько честен и чист человек, которому мы хотим раскрыть оккультные секреты, значит, мы сами недостаточно развиты, чтобы обладать такими секретами.
Следовательно, если быть справедливым по отношению к себе, то никому не следует торопиться со службой человечеству, чтобы в своей поспешности не уничтожить не только других, но и себя вместе с ними. Сначала необходимо заложить основы. Но когда у человека появляется ощущение, что он готов распространять послание, он должен делать это почтительно, с глубоким уважением и без малейшего волнения, говоря себе: «Отныне и впредь я несу ответственность за использование и толкование другими слов, произнесенных мною. Поэтому я буду тщательно выбирать их, взвешивая так, как только позволят мои умственные способности, и сопровождать каждое из них молитвой, чтобы оно служило исключительно благому делу. Я не буду считать себя важной персоной или кем бы то ни было, но пусть мои дела говорят за меня, ибо я лишь настолько хорош, насколько хороши мои дела. Если будет воля Мастеров на то, чтобы я со временем достиг высокого положения их посланца, тогда я охотно буду (если они того пожелают) их избранником и уполномоченным выразителем их слов. Но пока не наступит день этого высочайшего достижения, на вопрос любого, спросившего, кто я такой, я отвечу, что я — глас, вопиющий в пустыне. И если спросят, кто меня послал, я отвечу, что моя душа. Если спросят, кто дал мне право учить людей, я отвечу, что я сам. Если спросят, что за послание я несу, я отвечу, что не несу никакого послания, а только толкую, согласно собственному разумению, то послание, что вечно пребывает здесь. И если спросят меня: “Какая награда нас ждет, если мы последуем за тобой?”, я отвечу, что выполнение работы и есть награда».
