— Только в анкете указан адрес Полярная улица, это в Медведкове, — продолжал Алексей Михайлович. — Мне же сказали, что он живет в Бескудникове, и телефон другой дали.
— Это где никто не подходит? Значит, нужно звякнуть по медведковскому, уточнить.
Курточкин набрал номер и, услышав в ответ женский голос, спросил:
— Простите, это квартира Сурманиновых?
— Да.
— С вами говорит старший следователь прокуратуры Центрального административного округа Курточкин. Вы кем приходитесь Максиму Николаевичу?
— Это мой бывший муж.
— Как вас зовут?
— Лидия.
— Вы слышали о том, что произошло с Максимом Николаевичем?
— Нет, ничего не знаю.
— У меня, Лидия, прискорбное известие. Вчера вечером ваш бывший муж погиб.
Собеседница громко ойкнула:
— Как же это случилось?
— Максим Николаевич работал охранником, должность по нынешним временам весьма опасная. Очевидно, погиб, как пишут журналисты, на боевом посту. Мы постараемся выяснить все подробности этого происшествия, прокуратурой заведено уголовное дело. Вместе с ним погибла и объект его охраны — Тамара Афанасьевна Преснякова. Вы слышали такое имя?
— Нет. Максим только сказал как-то вскользь, что охраняет банкиршу, только имя не называл. Зачем оно мне?
— Вы давно в разводе?
— Чуть больше года.
— Какие у вас отношения?
— Плохие. Иначе бы не разводились.
— Но вы же общались?
— У нас растет сын. Максим собирался вчера вечером заехать. А потом позвонил, жаловался, что неожиданно вызван на работу. Он чаще всего приезжал в субботу или в воскресенье. В будние дни допоздна занят.
— Лидия, я чувствую, нам будет необходимо встретиться, чтобы вы поподробней ответили на все наши вопросы, которые, кстати, полностью не готовы, следствие только начинается.
— А когда будут похороны?
— Тоже еще неизвестно. Вы запишите все наши телефоны, и мы будем созваниваться. — Алексей Михайлович продиктовал номера своих телефонов и, по безмолвному знаку Турецкого, его тоже. Потом спросил Лидию: — Кому еще из близких людей нам следует сообщить о гибели Максима Николаевича?
— Родителям.
— Они живут в Москве?
— В Москве, — сказала Сурманинова и с горечью добавила: — Это мы, считай, за городом, а они в Москве, на Таганке.
Записав телефон родителей, Курточкин скорчил плаксивое лицо:
— До того неохота сообщать им такую весть — хоть в петлю лезь.
— Надо было узнать про них поподробней, — сказал Александр Борисович. — Может, они такие старые и больные, что нужно предварительно «скорую помощь» подогнать, а потом говорить про гибель сына.
Еще раз позвонив бывшей жене погибшего, Алексей Михайлович узнал, что родители Сурманинова люди сравнительно нестарые, оба едва достигли пенсионного возраста, работают, а по выходным в хорошую погоду, как сегодня, часто ходят в однодневные походы. Следователь позвонил им, не застал, чем и остался доволен — лучше сообщить прискорбную весть попозже.
Трудовая книжка Сурманинова требовала специальной расшифровки — сплошные ООО и АОЗТ. Вот у Пресняковой все понятно, да и мест работы она сменила мало. Последние четырнадцать лет работает в «Сердце России». Видимо, похвальная усидчивость и привела к такому взлету карьеры. На четырех должностях сидела: консультант ипотечного отдела, заведующий там же, заместитель председателя правления, первый заместитель.
Следователи попросили Татьяну Васильевну сделать ксерокопии нужных бумаг, после чего ее отпустили и стали беседовать с Востриковым.
— С чего начать?
— Если можно, Богдан Кириллович, расскажите о том, чем занималась Тамара Афанасьевна последнее время.
— Тут последним временем, пожалуй, следует считать года полтора-два. Весь этот период Преснякова выполняла совершенно неподъемную работу. Без преувеличения это можно назвать событием, важнейшей стратегической вехой на пути дальнейшего упрочения банковского сектора России, революцией в области финансовой отчетности и оценки кредитных рисков, методов корпоративного управления кредитными организациями…
Востриков увлекся и не сразу заметил, что за этим пафосом и обилием специальных терминов сторонним людям трудно уловить суть дела. Лишь когда Александр Борисович, улучив момент, задал ему наводящий вопрос, председатель правления «Сердца России» попридержал коней: перестал петь осанну своей подчиненной. Все-таки перед ним сидят не специалисты, им нужно объяснять подоходчивей, как студентам финансовой академии, да не просто студентам-первокурсникам.
