Что до Жоха, то он уже обдумывал следующий ход в задуманной им хитроумной партии, где Ефим Гольдберг был всего-навсего жалкой пешкой. Впрочем, и все остальные участники этой партии, включая самого господина Колосова, в ней являлись всего лишь фигурами. А игроком был Жох!
* * *
На следующее утро Жох поехал на старое городское кладбище, к Преображенскому собору. Правда, не спозаранку, к началу Литургии, а часам к одиннадцати, когда, по расчетам Жоха, служба должна была завершиться.
Он рассчитал верно. В соборе уже не было ни души, за исключением пожилой свечницы, уткнувшейся в какую-то книгу, утыканную множеством закладок. А может быть, просто клевавшей над ней носом. Подойдя к правому клиросу, возле которого висела старинная икона Архистратига Михаила на фоне хранимого им града Михайловска, Жох поставил на подсвечник купленную свечку. И застыл перед иконой, так что со стороны могло показаться — он погружен в молитву. Однако на самом деле Жох был погружен в ожидание. И время от времени косился на полуоткрытые южные врата соборного иконостаса, откуда имел обыкновение выходить отец Анатолий. Пора бы уж! Чего он медлит?! Прежде такого за ним не водилось…
Свечка, поставленная Жохом, уже успела догореть, когда отец Анатолий наконец-то соизволил выйти из алтаря. Однако отчего-то не через южную дверь, а через северную[41]. Мало того, сделал вид, что не заметил Жоха, метнувшегося к нему под благословение.
— Давай у тебя через пару часиков, — бросил он на ходу. — Меня сейчас Владыка ждет.
И проследовал мимо Жоха подобно тому, как величественный океанский лайнер проплывает мимо пляшущей на волнах рыбачьей лодчонки. Впрочем, Жох умел ждать…
Вот только то ли часы у отца Анатолия безбожно опаздывали, то ли его задержали некие насущные дела, однако Жох прождал не два часа, а целых пять. Даже уже пять с лишним. А отец Анатолий словно в воду канул. Но почему? Что случилось?
Раздумья Жоха оборвал телефонный звонок.
— Боря, извини, давай как-нибудь в следующий раз. — По озабоченному тону отца Анатолия Жох догадался: их встрече помешало какое-то чрезвычайное происшествие. — У нас тут в котельной насос полетел. Надо срочно найти бабки на замену.
Жох обрадовался: вот она, награда за долгое ожидание! Теперь-то отец Дуболом поубавит спесь и станет гораздо сговорчивей. Мало того: уговорит кое-кого еще…
— А какова цена вопроса? — поинтересовался он.
— Без малого четверть ляма![42] — послышалось в ответ. — А где мне их сейчас взять?!
— Толя, я, кажется, знаю, как тебе помочь, — успокоил его Жох. — Приезжай. Прямо сейчас. Я тебе помогу.
Спустя пятнадцать минут они уже сидели в офисе у Жоха и оживленно обсуждали нюансы предстоящей встречи с Владыкой Гедеоном. В итоге было решено, что отец Анатолий будет, так сказать, «начальствовать в слове». Проще говоря, возьмет на себя все вопросы согласования с Владыкой их общего и взаимовыгодного дела. Ну, а если по ходу их беседы возникнут некие дополнительные вопросы, то на них ответит Жох.
Не было бы счастья, да несчастье помогло!
* * *
На другой день в Михайловском епархиальном управлении состоялась любопытная беседа. Ее участниками были: епископ Михайловский и Наволоцкий Гедеон, наместник Преображенского собора отец Анатолий Дубов, а также Жох.
— А не получится, что вместо этого мы будем больше платить? — спросил епископ, когда отец Анатолий изложил ему суть дела.
— Отнюдь нет, — уверил его священник, по совету Жоха заранее запасшийся всеми необходимыми аргументами и цифрами. — Наоборот, получится значительная экономия. Ведь на отопление собора ежегодно требуется восемь машин дров. Их стоимость составляет (он назвал сумму). Однако на самом деле дрова обходятся нам куда дороже. Потому что дровяной сарай находится возле кочегарки. Машине туда не проехать. И нам приходится нанимать грузчиков для переноски дров в сарай. Опять же, необходимо ежегодно тратиться на ремонт печей и чистку дымоходов. Поэтому, в целях более рационального расходования церковных средств выгоднее подключить Преображенский собор к городской теплотрассе.
Тем временем Владыка Гедеон задумчиво глядел в окно, за которым его дожидалась любимая «Тойота-Лендкрузер» — недавно полученная им в качестве презента от городского бизнес-сообщества, точнее — от отца Анатолия Дубова. После этого даритель, пребывавший в заслуженной опале при предшественнике епископа Гедеона, Владыке Михаиле, был возвращен с сельского прихода в Преображенский собор и назначен его наместником. Мало того — возведен в звание протоиерея. Разумеется, это дало его недоброжелателям повод к новым пересудам: «Хоть этот отец Анатолий и дуб дубом, а вот сумел-таки подкатить к новому архиерею. И теперь возвысился, яко кедр Ливанский».
