Но пока что времени было навалом. Я могла бы спокойно выкроить время на поездку, даже с началом учебы, но сможет ли Калеб поехать именно сейчас — в Чикаго обязательно должна стоять жара похуже этой. Неужели он оставит меня одну выяснять дела на счет наследства, или чего там они мне оставили, и будет отсиживаться в номере целый день? Нет, даже не стоит об этом думать!
Когда Калеб заявился, на дворе была уже ночь. Терцо который сначала не одобрял наши ночные прогулки, сегодня был как шелковый, так же как и Самюель — сама внимательность. К тому времени я раз пятнадцать успела передумать, ехать нам или нет. Но увидев его самодовольную улыбку, тут же решила что мы не поедем. Могу я хоть в чем-то настоять? Или постоянно так и буду мямлей возле него. Скорее так не я уйду, а он меня погонит прочь. Мне иногда и самой не хватало ожесточенности наших разговоров, что была в первые месяцы нашего знакомства. До отношений. А если и ему этого не хватает? Буду упорствовать сколько смогу.
К тому же разговор о родителях Фионы, всколыхнул старую память. Я снова вспомнила то, о чем не желала помнить. Сколько всего неприятного вылезло из темных закоулков памяти…один момент ярче других… Фиона, в полубессознательном состоянии, валяющаяся на пороге дома дедушки и бабушки и я стою рядом, и жду, когда же нас кто-нибудь впустит. Слуги бегом заносят ее, меня забирают, почти вволакивают в дом, заставляют долго сидеть на одном месте. Потом, накормив, уводят спать в какую-то комнату. Комнату слуг. Я отчетливо это помнила, так как одна из служанок прибежала переодеться, перед тем как уйти домой. Они даже не захотели меня увидеть. На следующее утро, адвокат семьи отвозит меня в интернат. Несколько счастливых недель, и вот снова появляется Фиона. И так постоянно.
Задумавшись, я лишь теперь поняла, что Калеб перестал улыбаться и несколько минут мы сидим молча. В этот вечер не было больше разговоров о поездке. Он говорил обо всем, но этой темы не касался. Наверное раньше Калеб не подозревал, какой резонанс вызовет эта новость в моей душе. И какая борьба начнется в моей голове.
— О чем думаешь?
Калеб лежал напротив меня на нашем месте в лесу, где мы провели целый день, и нас разделяло не только некоторое расстояние, а также темнота. Его лицо светилось в каких-то 30 сантиметров от моего, но разглядеть хоть что-то я не могла. В отличие от него. Калеб должен был видеть меня почти настолько же хорошо, как и днем.
— О тебе. А ты о чем?
Калеб задумался.
— О сложностях.
— Каких?
Снова тишина. Белая рука мелькнула перед глазами, и он нежно притянул мою голову, еще не видя его лица, я приготовилась к поцелую. Жгучему или медленному — никогда не знаешь, какое настроение может быть у Калеба.
Короткий, зато говорящий о его настоящем желании — продлить бы это мгновение.
— Сложности бывают разные. Наши главные сложности начнутся в сентябре. Мы намного больше времени, чем раньше, будем проводить порознь. Тебя это не пугает?
Намного больше чем его. Я думала об этом с того момента, как началось лето. Возможно, потому оно и подкралось так незаметно и поставило множество вопросов, на которые я не была готова так скоро дать ответы. Потому что весна прошла в замечательном забытье, где рядом были те, кого я любила. А когда пройдет лето, множество из них отдалиться. Разве я не боялась, что там, в Бредфорде, Калеб найдет себе кого-то лучше меня? Притом, что я и до сих пор считала, что красивее меня есть столько девушек и каждая будет готова быть с Калебом. Смогут ли они разделить с ним все то, что знала я — это вряд ли. Но ведь бывает, что мужчины увлекаются другими. А Калеб, чем он отличается от других? Сомневаюсь, что его мучили те же ревнивые мысли, что и меня. Я не сомневалась в его любви сейчас, но что будет завтра?
— Меня пугает любое расставание, — коротко сказала я, так как не могла вылить на него весь ушат своих сомнений.
Тишина в ответ меня не обидела.
Калеб должен был понимать мои страхи. Но разделял ли он их? Нет. На меня не будет вестись такая охота, как на него в Бредфорде. Тут никто из парней не посмеет ко мне приставать, так как все знают, что я встречаюсь с Гровером, и этого будет достаточно, чтобы все держались подальше от меня. Я могла только надеяться на его верность. Даже не знаю что случиться, если я узнаю о его измене. Выдержит ли такую боль мое сердце? Наверное выдержит. Сколько ему уже удалось вынести, а оно все так же ритмично бьется. Иногда немного ускоряясь, и виной всему глаза Калеба и его улыбка.
