Хирург вышел из машины, а я, обреченно вздохнул. Понятно, что лучше отдохнуть и ничего не делать, ну, а если нельзя. Если, кожей чувствуешь, что счет пошел уже не на дни, а на часы. Вот, хоть немного дела разгребем, выровняем линию обороны, перегруппируемся, вот тогда и отдохнем… а пока нельзя.
Минут, через двадцать вернулись Испанец и Захаров. Оба, выглядели таинственными и загадочными, переглядывались и улыбались.
– Да, командир, ну ты и жук, – хитро, подмигнул мне Гриша. – Это ж надо: не только воевать, но еще и девиц охмурять получается. И когда только на все время находишь? А. девка то, знатная. Фигурка – пальчики оближешь.
– Гриша уймись, я женатый человек. У меня двое детей. И жену я свою люблю.
– Ну-ну, – Гриша, аж светился от радости. – А, кто мешает любить жену… и одновременно любить и не жену? А если тебе, та барышня по барабану, то уступи её мне, очень уж у неё попка аппетитная, я бы с такой замутил.
– Гриша, еще одно слово и лишишься пары зубов, – «закипая» от нахлынувшей злости, прошептал я.
Удивительно, но слова Захарова, действительно зацепили меня. Ревную? Да, ну на фиг. Какая ревность? Кто, мне, эта Лера? Случайная попутчица… встретились… разбежались и забыли друг друга. Или нет?
– Вот таблетки, – Испанец прервал мои мысли, протягивая коробку, с написанной на ней маркером, инструкцией. – Доктор просил передать.
Я открыл упаковку, достал блистер с таблетками и сразу же выпил две штуки… и только потом посмотрел, что было написано на коробке – оказывается, надо было принимать по одной таблетке три раза в день.
– О Валерии позаботились. Её уже перевели в нашу палату, я озаботил нужных людей, все будет в порядке. Не беспокойся. Состояние у неё стабильное, раны заживают, ну, а теперь, все еще быстрее пойдет с таким то уходом.
– Что еще за наша палата? – спросил я.
– В больнице очень много раненных, люди лежат в коридорах и просто на полу. Палаты переполнены. Но, я договорился, и всех интернатовских и тех, кто имеет отношение к нашему отряду, размещают в отдельных платах, с особым уходом и снабжением. Твою Леру, поместили в одну из таких палат. Не беспокойся, там круглосуточная охрана, усиленное питание и нет проблем с медикаментами.
Я, лишь кивнул головой и дал отмашку рукой, приказывая Испанцу, возвращается на базу. Подъехав к дому, с удивлением обнаружили шесть машин, стоящих на дороге – четыре легковушки и два грузовых ГАЗона. Ну и о какой конспирации может идти речь, когда здесь такой демаскирующий фактор?
Во дворе дома было многолюдно – человек двадцать, никак не меньше. Я хотел было незамеченным прошмыгнуть внутрь дома, но не тут-то было. Заметили! Оказалось, что это братья Патроховы и Кожанов, привели, по их словам, самых надежных и проверенных бойцов, которые и должны стать костяком нашего отряда. И сейчас, происходили сборы, потому что было принято решение переместиться в месторасположение нашей новой базы – комплекс строений, в районе со странным названием – Старый карантин, на пересечении улиц Зябрева и Ульяновых. В советское время здесь располагались магазины, потом, это все закрыли, новые хозяева, что-то открывали, потом сдавали в аренду, снова закрывали и так по много раз. Место для торговли было не очень удачное – вокруг частный сектор, где проживало не так уж и много людей. Зато магазины стояли очень удачно – буквой «Г», образуя большой внутренний двор, скрытый от посторонних глаз, где можно было спрятать, несколько десятков грузовиков и никто бы не догадался об их существовании. При этом до линии обороны было рукой падать – не больше километра.
В переезде, я не участвовал, вместо этого, собрал в одной из комнат братьев Патроховых, Испанца, Деда, Захарова и Кожанова, для совещания.
Обсуждали два вопроса: как будем брать злодеев, что собирают дань с отъезжающих беженцев и надо ли ставить об этом в известность ментов, которые «держат» этот район города. Захаров, больше всех настаивал на том, что милиционеров никак нельзя ставить в известность, потому что среди них есть «крот». В итоге решили, что Дорушевича, все-таки поставим в известность, но только перед самой операцией. Так, вроде и правила приличия будут соблюдены и информация не успеет, просочится к противнику.
