– А, как же, ты?
– Давай, Колюня, в темпе, злодеи ждать не будут, – слабеющим голосом произнес я. – Только вначале закрепи пару гранат на топливном баке «Урала», а конец лески принеси мне. Давай, дружище, поспеши, иначе все это будет зря.
– Я понял, командир! Понял! Все сделаю! – с этими словами, Федус, вытащил из карманов моей «разгрузки» две гранаты и моток лески.
Через несколько минут, я остался один. Рядом на земле стоял пульт дистанционного управления огнем «Града», осталось нажать на один тумблер и десять реактивных снарядов улетят в сторону России. Вряд ли, снаряды кого-нибудь зацепят, по моим расчетам, они должны будут упасть в прибрежных водах, по ту сторону косы Чушка. Но пуск ракет обязательно будет замечен российскими военными, фактически снаряды пролетят над их головами. Ну, а если повезет, то Федус заснимет и турков, которые сейчас гоняться за нами, тогда получиться, вообще, очень хорошо – рядом с установкой залпового огня, которая нанесла удар по российской территории, запечатлены агрессоры – чем не повод, для того, чтобы ввести войска в Крым? Собственно ради только одного этого залпа все и затевалось. Ради него, отряд Испанца отбивается от напирающих на него арабов и бандерлогов. Ради него, погибли Вермут, Сизый и группа Толстого. Все это были, лишь акции прикрытия, а основная цель – это спровоцировать российскую сторону на ввод войск в Керчь.
Боль ушла, её место заняла легкость… было тепло и спокойно… умирать не страшно.
Цепочка закованных в бронежилеты бойцов, появилась как раз в тот момент, когда я уже хотел нажать заветный тумблер, сил оставаться в сознание не было… держался только на одной злости. Злости ко всему миру, который так мне надоел за последние несколько дней… обрыд, по самое не хочу! Надоело!
Восемь человек, прикрывая друг друга, осторожно подкрались к «Уралу», мне хорошо были видны их заросшие густой растительностью смуглые лица, двое, так вообще были неграми. И чего им в своей Африке не сиделось? Тепло, бананы растут на пальмах, так нет же, приперлись к нам домой. Ну, вот и все! Финита ля комедия!
В этот момент, я услышал тихое пение… еле слышные слова, звучали совсем рядом:
Я свободен, словно птица в небесах,
Я свободен, я забыл, что значит страх.
Я свободен – с диким ветром наравне,
Я свободен наяву, а не во сне!
Надо мною – тишина,
Небо, полное огня,
Свет проходит сквозь меня,
И я свободен вновь…
Легкое усилие… щелчок и тумблер встает в нужное положение.
Тяжелый многотонный «Урал» содрогнулся всем корпусом – с направляющих труб, вырвались десять реактивных снарядов… и оставляя за собой дымные следы унеслись ввысь! Двое бойцов противника, в момент пуска, оказались позади машины, реактивная струя разорвал их тела в один момент.
Резко дернув рукой, вырвал кольца из осколочных гранат, примотанных к топливному баку «Урала». Как взорвались гранаты, я не видел – провалился в темноту.
Привычно так провалился, как к себе домой….
Темнота несколько минут была настолько плотной, что казалось, будто я её ощущаю всем телом, протяни руку и можно схватить полную пригоршню темноты, рот открой и можно напиться её.
Едва видимый в темноте огонек бился и трепетал, как пойманная в стеклянную банку бабочка. Пошел на огонек. Увидел знакомый мне по первому визиту стол под навесом. Но сейчас за ним сидели совершенно другие люди: Дед, Вермут, Сизый, Марта и Витька Куравлев. Значит, Витька и Марта тоже погибли. Плохо!
Заняты сидевшие за столом были все тем же, что и раньше: меняли патроны у подходящих к столу на кусочки хлеба, посыпанные солью.
Похлопав по карманам, я нашел в кармане брюк патрон 7.62/25. С громким стуком положил патрон на стол, ожидая, когда мне выдадут мою пайку. О хлеба мне не досталось, вместо него, Марта протянула мне кусок слипшейся вместе каменной соли, кристаллы были крупные и грязные. Не зная что с ним делать, я понюхал кусок соли, а потом осторожно лизнул его… рот наполнился вкусом жженной резины и запахом серы! Острая боль скрутила мое горло, я упал на колени, корчась от спазмов и судорог… боковым зрением, заметил длинные сгустки тьмы, которые сползались ко мне с разных сторон!
