Закинув ручной пулемет на плечо, медленно побрел вдоль берега. Весь мокрый и злой. А чего тут не злиться? На базу Карабаса напали, и это очень плохо… чертовски плохо или как говорил один картавый революционер в кепке – архиплохо, товарищи! Печенкой, сердцем, жопой… и чем там еще чувствуют? Я предвидел, что налет на базу Сволина совершили те, кто искал пропавшие деньги. Они видимо решили, что Карабас – организатор и главный зачинщик налета на сейнер. Потому что если бы Сволина хотели просто убить, то достаточно было нескольких снайперов, а они, решились на штурм… значит искали деньги. Мля! Если периметр прорвали и успели устроить шмон, или допросили Карабаса, то злодеям уже известно, что главный виновник – это я. А, это значит, что? А, это значит, что счет пошел на часы и минуты! Плохо! Я планировал, хорошенько подготовится, а так получиться слишком много импровизации, которая хороша лишь на театральных подмостках, но не на войне, где каждая ошибка стоит, чей-то жизни. Но, другого выхода нет! Лопухнулись мы с этим сейнером, ох, как лопухнулись! Самое неприятное и страшное, что из-за такой суммы денег, могут с легкостью съездить в командировку и привести сюда мою семью… для шантажа. Нет, этого допускать нельзя, ни в коем случае нельзя! Значит, остается только один выход – избавится от денег, чтобы противник увидел, что его денежки – тю-тю!
Размышляя на ходу, я не заметил, как ко мне подъехал один из «УАЗов». Внедорожник резко затормозил, качнувшись на отлифтованных колесах, обдав меня запахом нагретой резины и мотора.
– Командир, садись быстрее, там тебя ждут, как бога. Карабас, хочет перед смертью исповедаться, тебя зовет, – крикнул с водительского места Илья Вермут.
– Что, все так серьезно? – спросил я, когда машина сорвалась с места, громко взвизгнув колесами.
– Не то слово. Карабас – не жилец. Рука оторвана, две пули в грудь, одна в ногу. Кровищи натекло, как будто из ведра поливали. Как еще жив, не понятно, одно слово – богатырь, сейчас таких уже не делают.
– Хреново!
Ну, вот, и еще один друг уходит в страну вечной охоты, по моей вине! Мля, да когда же это закончится? Смерть, зараза костлявая, все круги нарезает, забирая близких мне людей!
«УАЗ» несся как бешенный гепард, Вермут не обращал внимания на полное отсутствие дороги, машину кидало из стороны в сторону. Я вцепился обеими руками в ручку над головой и отчаянно матерился, сквозь зубы, а Илья только улыбался и продолжал гнать машину.
До разгромленной базы Карабаса добрались быстро – всего пара минут и мы на месте. Большие железные ворота снесены взрывом: одна створка осталась висеть на верхней петле, а вот вторую створку, отнесло взрывом внутрь территории. Из-под этой створки растеклась огромная лужа крови и торчали ноги, обутые в кроссовки. Пулеметное гнездо, на здании, красовалось раскиданными в разные стороны мешками и обгорелым бетоном. Длинный ствол крупнокалиберного пулемета «Утес» был немного согнут в сторону, а рядом с треногой станка лежал труп, верхняя часть которого представляла собой месиво из костей, мяса и каких-то бурых сгустков.
– Опоздали, – коротко прокомментировал Испанец, стоя над телом Карабаса, который полусидел, прислонившись к стене здания. – Злодеи здесь минут двадцать по помещениям рыскали, искали чего-то.
– А как же Карабас, он, что все время так и сидел раненный возле стены?
– Получается, что – да. Видишь, сколько крови натекло.
– Вермут сказал, что Карабас хотел меня видеть.
– Ага, все ждал, когда ты придешь… не дождался. Перед тем как испустить дух, Сволин прошептал – «Извините мужики, но вы следующие!» Как, думаешь, это из-за того, что мы недавно провернули, – кивнув в сторону моря, спросил Испанец.
– Ну, конечно, а как же иначе.
– И, что делать?
– Наступать! Лучшая защита – это нападение. Организуй мне встречу с командирами секторов. Надо собрать их в одном месте, я им предложу такое, от чего они не откажутся.
– Ну, после того, как ты оплатил захват «языков», думаю, это не составит особого труда.
– А, где тело зятя Карабаса? – спросил я, оглядываясь вокруг.
