Интересно, сколько мы умудрились отправить врагов в страну вечной охоты? Два БТРа, три или четыре Т-72, один вертолет Ми-24 и не меньше сотни солдат. А еще были чурки, которых заблокировали в тюрьме. Их тоже надо записать на наш счет, ведь это мы навели вертолеты, чтобы они атаковали тюрьму! А сколько положили своих парней? Полсотни? Больше? Ладно, будем живы – не помрем!
Спускались по склону очень осторожно, надо было обходить освещенные участки. Огонь хорошо подсвечивал почти весь склон, а на дороге внизу было не протолкнуться от солдат. Не меньше роты, сейчас было на дороге. Несколько БТРов, три БМП и даже один танк. Стволы бронетехники были направлены вверх – на склон, который сейчас залит огнем. Солдаты были заняты самыми разными делами: кто-то стаскивал трупы к двум «КамАЗам», кто-то прочесывал местность вдоль дороги, а кто-то просто стоял и внимательно вглядывался в залитую огнем высоту, периодически стреляя из автоматов, по только им понятным целям.
Мы не стали спускаться к самой дороге, вместо этого, повернули на запад прочь от города. Это казалось безумием, но я не собирался просто так прятаться и бегать от врага. Мой бой еще не закончен! Надо бы взять «языка» и допросить его. Любая информация о составе и силах вторжения на вес золота!
По склону мы пробирались долго – часа полтора, за это время успели пройти больше километра, что очень и очень неплохо. Залитый огнем участок склона остался позади, и можно было прибавить шаг. Пока шли, наткнулись на разбитую позицию снайпера. Очередь из тридцатимиллиметровой пушки БМП-2, накрыла каменный сарай, перемолотив его в крошево, из этого каменного холмика торчал ствол СВТ, а рядом лежала часть туловища. Верхняя часть. Из «разгрузки» мертвого стрелка вытащили три полных магазина к винтовке, две гранаты Ф-1 и часы. Часы показывали – 23.42.
Мы прошли еще метров пятьсот и свернули к дороге. От трассы нас отделяло заросшее травой поле. Дорога располагалась на возвышенности, и любой, кто решит посмотреть на поле, с легкостью нас заметит. Через поле мы двигались долго – почти час, пройдем пару метров и замираем – вслушиваемся, где ползком, где на карачках, а где и вовсе ползли по-пластунски, вжимаясь в землю, как малое дитя вжимается в родную мать.
Когда мы, наконец, вышли к дороге, часы показывали два часа ночи. Просто так, стоять и ждать – у моря погоды, а точнее у дороги, мы не стали, пошли вдоль обочины, удаляясь от города. Прошли метров триста, когда впереди я заметил свет фар.
Спрятавшись в кустах, мы ждали приближающуюся машину. Позиция у нас была удачная, мы сидели на противоположной стороне обочины, и несколько деревьев образовывали импровизированный бруствер. Машина стремительно приближалась, открывать огонь необходимо заранее, а то прошмыгнет мимо и, не успеем её остановить.
– Как только я начну стрелять, ты тоже открывай огонь, – приказал, я парню. – Стреляй по лобовому стеклу кабины. Патронов не жалей! Огонь!
Уперев приклад в плечо, открыл огонь из АКМСа. Бил короткими очередями. Выстрел, еще один, короткая очередь, еще одна. Славик, стоявший рядом со мной, стрелял из винтовки короткими очередями, вполне умело, отсекая по два-три патрона. Ну и грохочет эта АВТ! Звук, как будто кувалдой, по пустой железной кастрюле бьют… причем, эта посудина у меня на голове!
Грузовик, который несся по дороге, бешено завилял в разные стороны, а потом выскочил на обочину и, проломившись через придорожные кусты, замер. Сменив в автомате магазин, я бросился бежать через дорожное полотно, туда, где в просеке из кустов и деревьев замерла, обстрелянная нами машина. Ух, ты! Командно-штабная машина, на базе «Урала»! Это мы удачно зашли! Я успел подбежать как раз в тот момент, когда дверь «кунга» распахнулась и из его нутра высыпались люди. Трое мужиков в камуфлированных бушлатах и с автоматами. Длинная очередь от бедра, полностью опустошила рожок. Те, кто вывалились из «кунга» машины, получили, каждый по несколько пуль. Перекинув автомат за спину, я выдернул из кобуры «гошу». Показав жестом, чтобы Славик держал дверь «кунга», я оббежал машину с другой стороны и осторожно приблизился к водительской кабине. От удара водительская дверь распахнулась, водитель и пассажир были мертвы. Запрыгнув на подножку, достал «ксюху», которая была закреплена между сидениями. Подтянувшись на руках, залез на крышу кабины, а потом перепрыгнул на крышу кунга. В крыше кунга был люк, сейчас он приоткрыт. Встав на одно колено, я просунул ствол автомата внутрь люка и нажал на спуск. Короткая очередь, и еще одна!
