– Да какая разница, где он ее купил?! – кипятился Михаил Михайлович. – Если на ней написано ю-са арми?
– Так сейчас модно, Михал Михайлыч. – Под его натиском девушка порозовела. – Вон полная толкучка таких рубашек. Полгорода в них ходит. Это модно.
– Модно! Вот то-то и оно! – Михаил Михайлович сменил возмущение в голосе на тон доброго наставника. – Ты что думаешь, мода вот так вот ниоткуда берется? Ее разрабатывают. Для таких вот как ты, молодых и наивных. И направляют в нужном направлении.
Интересно, подумал я, это он под газом или искренне в роль вошел? Танина маман, словно не вникая в суть разговора, коснулась кончиками пальцев военной ткани, заметив негромко, но с одобрением:
– Материал просто воздушный.
– Ну, так пусть наши тоже заведут таких людей и пусть создают что-то модное! Кто же против? – Блондиночка бросила благодарный взгляд на хозяйку дачи. – А так выходит, сами не можем, а чужое не разрешаем. Просто противно!
– У меня один приятель сейчас из рейса пришел из Италии, – подключилась к разговору Таня. – Говорит, там сейчас самые модные джинсы разорваны на колене или прямо под задницей. И чтобы бахрома белая висела.
Поставив колено на стул, она потянулась к бутылке с шампанским, налила в бокал, потом выгребла рукой лед из ведерка и тоже бросила в бокал.
– Вопрос о том, что мы можем и что не можем, в данном случае второстепенный, – продолжал Михаил Михайлович, бросив раздосадованный взгляд на дочь, которая так бесцеремонно сорвала его лекцию. – Это вопрос патриотизма. Ваша родина здесь. А вы носите рубашку с армейскими знаками другой страны. Для вас вообще смысл слова «патриотизм» понятен?
– Как сейчас помню, было время, когда ношение джинсов считалось непатриотичным, – вдруг вставил загорелый парень. – Я как-то пришел в школу в джинсах. Дешевенькие такие джинсики «Сузуки». И меня прямо с урока отправили домой переодеваться. Учительница тоже что-то про патриотизм лепила.
– И правильно поступила! – одобрил Михаил Михайлович. – Потому что в школу следует ходить в форме.
– Я не против формы, но это было в классе девятом, где форму уже никто не носил. Просто считалось, что джинсы разлагают наши неокрепшие умы. Когда это было? В тысяча девятьсот семьдесят третьем году, что ли… Ну, да я школу окончил в тысяча девятьсот семьдесят четвертом, значит в семьдесят третьем. Ну и что добились этой акцией? Эти запреты только способствовали популярности джинсов. Покажите мне хоть одного молодого человека в этой стране, у которого бы не было джинсов или который не хотел бы их иметь! Стоило ли отправлять меня тогда домой?
– Я сейчас про джинсы не говорю, я говорю про рубашку с американской военной символикой. Значит, по-вашему, ее следует разрешить?
– По-моему, на нее просто не надо обращать внимания. Ну, поносят годик, выбросят и забудут. А запреты превращают обычную тряпку в объект постоянного вожделения. Завалите этими рубашками магазины, их завтра будут покупать так же часто, как наши гимнастерки. Если бы за этим столом в таких рубашках сидел не один человек, а два, то один из них в следующий раз бы ее уже не надел. Одну и ту же одежду носят только в армии.
– Вы… – Михаил Михайлович замялся. – Я, извините, вижу вас впервые, чем вы вообще занимаетесь, что позволяет вам говорить об этом так… уверенно?
– Нас не представили. Меня зовут Анатолий. Я занимаюсь разработкой логических формул поведения в заданных ситуациях в Новосибирском университете.
– Младший научный сотрудник? – спросил Михаил Михайлович с довольно побитым видом, но все еще с надеждой ущемить не в меру умного гостя хоть в чем-то.
– Руководитель группы.
Жена Михаила Михайловича поднялась и слегка неверной походкой направилась в дом.
– Натаха, мне кроссовки подарили, а они на размер меньше, – сказала Таня. – А тебе как раз будут. «Пума». Синие, такие типа замшевых с тремя белыми полосками, хочешь примерить?
– Конечно!
Сестры поднялись. Михаилу Михайловичу, которому явно добавить к разговору было нечего, осталось только проявить заботу о жене.
– Нин, ты в порядке? – крикнул он в ее роскошную спину Поскольку ответа не последовало, он пробормотал извинение и, поднявшись, последовал за супругой.
