Позолота на иконах заблистала, рисунок на линолеуме стал столь же ярким и четким, как в день его создания, а алтарь с Библией величественно возвышался над всем этим, подобно часовому, охраняющему покой Вселенной.
Белый свет исходил и от мужчин в спецовках. Только вместо спецовок они уже были облачены в белоснежные робы, искрившие, словно бенгальские огни. На их лицах постепенно проступал бронзовый загар, а в широко распахнутых глазах мелькали яркие языки белого пламени. На поясе у каждого висели сверкающие ножны, из которых виднелись покрытые все тем же белым огнем рукояти мечей.
Мужчины одновременно вознесли руки над головой юноши. В тот же миг за их спинами вспыхнули прозрачные крылья, затрепетавшие под потоками несуществующего ветра.
Юноша ощутил, как его захлестывает невероятное чувство любви и нежности, словно целый мир отвечает ему взаимностью. Потрясенный, он перестал плакать и закрыл глаза. Впервые за очень долгое время он был счастлив.
* * *
«Вечерний Прахов» был типичной газетой маленького провинциального городка: стандартного формата, тихой, с явственным налетом советской стилистики и избегающей публикации скандальных материалов. Короче говоря, газета была под стать родному городу и старалась ничем не беспокоить его размеренное существование.
Редакция располагалась на проспекте Победы, в одном из многочисленных двухэтажных домов, типичных для Прахова. Каждое утро вторника и пятницы у входа в редакцию останавливались серые уазики, и уже немного пьяные грузчики складывали в нутро автомобилей свежие выпуски газеты. В целом дела у «Вечернего Прахова» шли неважно. Что было легко понять, просто взглянув на обшарпанное здание единственного печатного СМИ в городе.
На первом этаже здания находились отдел новостей и бухгалтерия. Четыре письменных стола, пара древних пишущих машинок и одна новенькая – электрическая «Ромашка-312», пластиковые корзины под мусор, перемотанный изолентой дисковый телефонный аппарат и единственная гордость – электрический самовар, подарок от не то бизнесмена, не то бандита.
Складывалось впечатление, что бумажные обрывки с заметками, вырезки из старых номеров газет, ручки, калькуляторы и прочие канцелярские принадлежности жили здесь своей собственной жизнью. Невысокая, потрепанная временем ширма разделяла новостной отдел и приемную. Бухгалтера сидели в отдельном кабинете, где хранился единственный в редакции металлический сейф с деньгами и ценными документами.
Но в центре общего рабочего пространства было еще одно отдельное помещение, которое ожидаешь увидеть в редакции столичного толстого журнала, а уж никак не заштатной газетенки. Стеклянный куб в центре зала являл собой кабинет главного редактора и был настоящим нововведением во всех смыслах. Так как нынешний главред «Вечерки» всего пару месяцев назад занимал пост ведущего репортера московской редакции «Аргументов и фактов», наличие собственного кабинета являлось одним из условий его перехода в редакцию провинциальной газеты.
Бывшего москвича звали Михаил Каганов. Сильный, уверенный в себе мужчина, держащий в ежовых рукавицах всех подчиненных, от секретарши и уборщицы до штатных журналистов и руководителей технического производства газеты. Хотя стоит заметить, что подчиненных у него было не так уж много. Но они уже успели по негласному сговору наградить нового начальника прозвищем «Хан», намекая на происхождение его фамилии и властный, жестокий характер.
Каганов приобрел «Вечерний Прахов» на деньги, скопленные им благодаря лихому ветру перемен, охватившему всю территорию бывшего Советского Союза. Владеть собственным изданием – это была мечта всей его жизни. Конечно, его энергия и напор были чужды провинциальному размеренному и сонному образу жизни, что порождало массу конфликтов между Кагановым и его новыми подчиненными. Михаил жаждал поднять газету на новый уровень, увеличив число подписчиков не только в городе, но и охватить всю область. Но, перебравшись из «Аргументов и фактов» в «Вечерний Прахов», он почувствовал себя мухой, угодившей в сосновую смолу. Здесь все делали не торопясь. Бешеная энергия Михаила, привычного к ритму бурлящей столицы, наталкивалась на необходимость посадки и поливки овощей в огородах сотрудников или всеобщей радости относительно учреждения депутатами нового праздника и внеочередного выходного дня.
