— Узнав о сей несправедливости, взбунтовался народ. Тем временем пришел к ним аристократ, то самый, что был обделен, когда сворованные деньги делили и решили они учинить расправу. Подговорили они крестьян, что при дворе служили, дали им зелье сонное и велели позвать, как государь заснет.
Далее действие сменилось быстро: государь отобедал и заснул, растянувшись прямо на подъеме. Затем к нему прокрались слуги с народом и аристократом, который изобразил жестокое убийство, а остальные радость из-за совершенного. Рик опять не обошелся без своего: подбежал быстро к сокровищнице, нашел девушку, изображавшую деньги народа и спросил у нее:
— Где мои монеты, что на корову были? — на что та, ответила, что своровали. Тогда Рик взял монету, что изначально показывал Петер-казна, и удалился.
А далее… Далее аплодисменты стоя и поклон!
— Блестяще! — заявил, выходя профессор Арэн. — Признаться, за годы мои здесь работы, это было лучшее, что я видел. Обычно молодежь просто отображала действия, а у вас таланты, молодые люди! И, конечно, бесподобный рассказчик! Всем учувствовавшим по «превосходно» в кулоны внесу, а Рик, думаю, заслужил даже две такие награды! Вы согласны? — спросил он у нас. Мы закивали в знак полного одобрения. Рик покорил всех.
* * *
После ужина Дарри и Дэв отправились прогуляться, звали Рика, тот сказал, что лишь забежит в комнату, чтобы занести учебники, а я пошла на тренировку. Теперь я не только оставалась, но и приходила раньше.
Видимо, сегодня день был такой, что я ходила не через улицу. Стоило мне только свернуть за поворот в крайний коридор, как услышала голоса из дальней аудитории по зельям.
Сердце забилось сильнее. Голоса были знакомы…
— У вас с ней что-то есть? — грозно вопрошал первый.
— А если и да, то что? Это ее жизнь и выбирать ей! Возможно, таким, как ты, это сложно понять, да уж поста-райся, — нагло ответил второй. А далее короткое молчание и грохот.
Нервы мои не выдержали. Я выронила свой портфель из рук, врываясь в помещение. Оказалось, Том толкнул Рика, и тот сдвинул парту и стулья за ней.
— Рик! — вскликнула я, бросаясь ему на помощь и защиту. Увидев меня, он улыбнулся.
— Знаешь, Элька! А я сейчас даже благодарен!
— За что? — от удивления я села на пол возле Рика.
— У меня синяк на скуле будет… А Дарри такая, что жалеть станет… — мечтательно произнес парень, но тут наш диалог прервали.
— Дарри?! У тебя совести совсем нет?! — терпение Тома уже вышло из-под контроля. Но тут вступилась за пострадавшего я.
— Если у кого ее и нет, то это у тебя, Том! Рику нравится Дарри! И он говорит так о ней, лишь будучи уверен-ным в ее взаимности! А ты… — вот дальше у меня кончились слова. Да и не нужны они стали. Том вышел и хлопнул дверью.
Я еще раз взглянула на Рика, он на меня. Мы рассмеялись.
— Слушай, прости. Не думала, что он до такого дойдет… — извинилась я.
— Да не переживай. Ничего страшного! Тем более определенные плюсы у этого есть. Но вот тебе стоит пото-ропиться, не думаю, что Рэллиан будет долго ждать.
А я вспомнила, что торопилась переодеться на тренировку и хотела еще позаниматься с Рэном до того, как появятся остальные. Истину моей магии мы держали в тайне до сих пор и ото всех.
* * *
Когда я распахнула двери тренировочного зала, то увидела там помимо моего командира еще и юношу, с которым встретилась несколькими минутами ранее. Кажется, они о чем-то спорили.
— Я тебе сказал все, Рэн. Надеюсь, ты меня поймешь. Иначе, ты знаешь — сдержанностью я не отличался.
— Хорошо, — задумчиво ответил он, а далее уже мне: — Эли, сегодня работаешь со мной, Томас с Ричардом. Идем, сначала быстро пройдешь полосу, затем встанем на рапиры.
Я послушно последовала за командиром. Полосу прошла быстро, благодаря усердным тренировкам я быстро приводила свое тело в нужное физическое состояние. Далее уже привычным для меня путем дошла до ниши в стене, протянула руку, чтобы снять рапиру, как услышала совсем рядом:
— Что у вас произошло?
— О чем ты? — спросила я, делая вид, что не понимаю. Просто не хотела говорить об этом. Да, я была общи-тельна, часто веселая и неспокойная, всегда рада помочь, но вот говорить о своих чувствах кому-то… Нет. Не хочу. Это мое. Это слишком личное.
