- Ты завел нас в ловушку! – обвинил тогда Килиана Джамиль.
- Когда бежать некуда, остается только победить, - широко улыбнулся в ответ ученый.
Глядя на ансарра, не разделившего его веселья, он добавил:
- Не беспокойтесь. Я не собираюсь устраивать сражения с ними. Я собираюсь сотворить чудо.
Когда-то он считал чудесами то, что творила Ильмадика. Его богиня. Он знал, что это всего лишь научные знания и мастерство древней магии, но для него это все равно было чудесами.
Теперь он знал, что единственный бог, что ему нужен, скрывается в нем самом. А это значит, что он сможет сотворить чудо самостоятельно.
- Когда настанет момент, возьмешь моего коня и поведешь в поводу вместе с остальным отрядом, - добавил чародей, - Я останусь и встречусь с черными лицом к лицу. Если вдруг я проиграю, скажете, что я принудил вас магией помогать мне. Но я не проиграю.
И вот, момент настал. До прибытия армии Халифата было всего пять минут. И на самой середине перевала Килиан Реммен, до недавнего времени носивший кличку Вотан, прощался с людьми, некогда приютившими его, израненного, отчаявшегося, мучающегося от ломки и разбитых идеалов.
Ненадолго, как рассчитывал он. Навсегда, как думали они.
- Ты уверен, что справишься в одиночку? – спрашивал Джамиль.
Несмотря на всю свою неприязнь и недоверие, он вовсе не желал странному чужеземцу смерти, да еще и такой жуткой, какой могли бы подвергнуть его в плену у Халифата.
- Я не буду в одиночку, - улыбнулся Килиан, - Горы помогут мне.
Джамиль оглянулся на возвышавшиеся над ними горные вершины. Надежные. Вечные. Безразличные.
- Твой народ не верит в духов гор, - напомнил ансарр.
Ученый пожал плечами:
- Одна моя очень хорошая знакомая говорила, что душа есть во всем. Если это так, то я прошу у духов гор прощения за то, что собираюсь сделать. Но сейчас это не имеет значения. Мне плевать, во что верит мой народ, потому что я не собираюсь полагаться на веру. Лишь на знание.
Воспоминание о Лане согрело сердце теплотой. Лана, прекрасная, добрая, отважная Лана… Его любовь. Настоящая любовь. А не плод психологических манипуляций, каким была его «любовь» к Ильмадике.
Он обернулся в сторону приближающегося врага.
- Иди, Джамиль. Уводи людей. Я скоро вас догоню.
Оставшись в одиночестве, чародей оперся о камень в человеческий рост и украдкой потер слипающийся глаз. За подготовкой всего необходимого Килиан практически не успел поспать сегодня ночью. Он даже не успел навестить Лану в мире ее сознания, - там, куда каждую ночь приводил его вышедший из-под контроля дар. Мелькнула мысль, что, наверное, разговор с ней укрепил бы его решимость сделать то, что он задумал.
Мелькнула – и пропала. Килиан в этом больше не нуждался. То есть, поддержка Ланы радовала его и согревала. Но он больше не нуждался в том, чтобы кто-то оценивал и одобрял его поступки. Он принял решение и собирался ему следовать.
Это все, что ему было нужно.
Армия Халифата постепенно приближалась. Килиан в последний раз проверил перевязь из железных цепей, надетую поверх черного пустынного одеяния, - единственное его снаряжение, что могло бы сойти за доспехи. Сабля, принадлежавшая адепту Лефевра, украшала его пояс, а ресурсы для преобразований были разложены по поясным сумкам. От винтовки чародей отказался и едва ли выглядел особенно угрожающе в глазах черных.
Ему совсем не нужно было, чтобы они сразу стали в него стрелять, не пытаясь поговорить.
Расчет оказался верен. Приближаясь к чужеземцу, войска замедлили ход. Вперед выступили несколько всадников, в одном из которых Килиан опознал адепта.
- Похоже, твои люди бросили тебя, - заметил адепт.
Ученый спокойно пожал плечом:
- К чему им зря рисковать?
Этот адепт отличался от тех, с кем он сталкивался до сих пор. Не ощущалось от него той ауры высокомерия и пренебрежения, что выделяла людей, овладевших силами, неподвластными человеку.
И это делало его еще более опасным. С высокомерными людьми справиться легко: их можно обмануть, воспользовавшись их слепым пятном в восприятии. Этот на простые уловки не поддастся, а сложные еще поди придумай.
- То есть, ты сам, в твоем представлении, не рискуешь? – осведомился адепт, оглядываясь по сторонам.
