Пучков возразил:
— Подготовка самолетов — это не техническое дело, а смысл нашей службы. И воспитание техников должно сводиться к отличному обеспечению материальной части. Я поощряю механика за отличную работу, а ты вычеркиваешь его из списка. Нельзя же судить о человеке не по его труду, а по порядку в его квартире.
Громов, как говорится, «закусил удила»:
— Вы покушаетесь на армейский порядок, внедряете в Советской Армии либерализм. А это жестоко вам отомстит. Сперва плохо заправленная койка, потом плохо законтренные краны и, следовательно, аварии, катастрофы.
— За них отвечаете не вы! Благоволите выполнять мои требования! — осадил Пучков старшину.
— Слушаюсь! — язвительно козырнул Громов и с достоинством удалился.
Но старшина и поныне упорно держится за свое. Видно, трудно ему терять свою власть...
— Если не разрешит, передайте, чтобы немедленно шел сюда, — сказал Пучков, отдавая записку Комаристову.
— Есть! — отчеканил электрик и побежал. Выглянув из люка, Пучков видел, как мелькают над дорогой металлические скобки на его каблуках.
— Разрешите войти? — через минуту у входа в палатку старшины раздался голос Комаристова.
Громов привстал.
Войдя, младший сержант протянул ему записку.
— Хорошо, — сказал Громов. — Ваша девушка живет, кажется, в Литвиновке?
Комаристов кивнул.
— Если так, то пойдете по личному знаку.
— Товарищ старшина... — умоляюще посмотрел на него младший сержант. — Но...
— Наивный вы человек, Комаристов. Если пойдете по увольнительной, то в следующее воскресенье будете сидеть дома. А если сходите по личному знаку и если будете поддерживать в палатке образцовый порядок, имеете шанс и на следующее воскресенье. А какая вам разница — вы же не в театр. Можете прийти и к вечерней перекличке...
— Ясно, товарищ старшина! Разрешите идти?
— Идите! Вот личный знак. И без замечаний!
Разошлись оба довольные: Комаристов потому, что через час увидит Аню, Громов оттого, что, несмотря на препятствия, чинимые Пучковым, все же показал свою власть. Отпустив Комаристова, Громов с облегчением вздохнул. Немного теперь осталось. Утром ему сообщили, что его докладная с просьбой послать на учебу уже подписана инженером части и начальником штаба полка майором Шаговым. Ее осталось подписать только начальнику училища.
В конце действительной службы фортуна наконец повернулась к Громову лицом.
Когда гремит стоянка, клокочет разорванный винтами воздух и юлой крутятся у самолетов его подчиненные, он, Громов, мог спокойно, со смаком выкурить папиросу. «Не большая удача — быть старшиной», — подумал он. Механик может стать техником, инженером, штурманом, летчиком, а старшине только две дороги: на сверхсрочную или в запас. Но ни в запас, ни на сверхсрочную не хотелось Евгению. Он не из таких, кто бросает службу в чине старшины. Нет, он будет офицером. Да еще каким! Не чета какому-нибудь Пучкову. По технической линии он, старшина, не пойдет: какой прок ковыряться в шплинтах? Другое дело — служба в штабе, в военной комендатуре или в политотделе училища. Там он был бы на месте.
Громов так задумался о будущем, что ему захотелось сейчас же осведомиться о продвижении докладной. В курсе всех дел был его приятель Касимов — писарь штаба. Старшина вообще уважительно относился к писарям, адъютантам, делопроизводителям и в шутку называл их «вершителями судеб». Это Касимов сказал ему, что пришла разнарядка из политического училища, но туда будут посылать только членов или кандидатов партии. Громов был комсомольцем. Поэтому он сразу же стал просить рекомендацию у начальника штаба полка майора Шагова. Тот дал ему рекомендацию и утвердил ее в политотделе.
«У кого же попросить вторую?» — подумал старшина.
— Можно? — спросил сержант Желтый, вталкивая в узкую дверь свое высокое, стройное тело.
— Садись, — сказал Громов, повернувшись на постели.
— Разнарядка, говорят, пришла. Скоро тебя, старшина, здесь не будет..
— От кого узнал?
— Сорока на хвосте принесла.
— Еремин сказал, некому больше, — с нарочитым равнодушием ответил Громов. — Он слышал мой телефонный разговор.
— Словом, завидую...
Громов спрыгнул на пол, выдернул из-под койки чемодан, достал папку с бумагами.
