Тишина стояла абсолютная. Свист снаружи прекратился: очевидно красные меркуриане держали совет перед тем, как начать действовать.
Но вот Ахмед-бей поднял голову и заговорил строгим внушительным голосом:
— Господин Сиврак, я уже сказал вам, что единственным средством вернуться на землю будет новое развоплощение наших душ. Это легко для вас и меня, легко для Брэда и Франциско. Мне стоит сделать несколько движений, произнести несколько слов, и мы, четыре души в форме искр, через четверть секунды будем на земле… Но с Лоллой Мендес дело обстоит иначе. Редкое состояние каталепсии, в котором пребывает ее тело, делает ее душу неспособною подчиняться мне, покинуть тело по моему приказанию… А с другой стороны, мы не можем унести Лоллу Мендес с ее телом: даже в области чудесного бывают материальные невозможности…
Доктор запнулся, побледнел слегка.
— Но все-таки одно средство есть… единственное…
Опять он запнулся, и когда стал говорить, его голос дрогнул.
— Господин Сиврак; это средство ужасно, а я хотя надеюсь на удачный исход, но не могу иметь уверенности…
— Говорите же, доктор, — сказал Поль, — какое это средство?
— Вы владеете всем вашим мужеством?
— Да…
Доктор колебался. Он смотрел на Поля с нежным состраданием…
— Да говорите же, умоляю вас! — простонал молодой человек…
— Господин Сиврак, — сказал, Ахмед-бей, отвернувшись, — надо убить Лоллу Мендес.
Поль встрепенулся всем телом. Холодный пот выступил у него на лбу. Он посмотрел на доктора безумными глазами.
— Да, — продолжал энергично Ахмед, — надо убить Лоллу хладнокровно, сразу, одним верным ударом. Ее душа отделится от тела, и только тогда я попытаюсь подчинить ее своей воле… Господин Сиврак, хватит у вас мужества убить ту, которую вы любите?
— Я… Я… — бормотал Поль, сделавшись бледнее, чем сама Лолла.
— Да, вы, потому что ни один из наших товарищей не может действовать с быстротою и ловкостью, свойственными человеческим рукам. Что касается меня, то я должен располагать свободными движениями, глазом, голосом и духом, чтобы уловить точный момент, когда душа Лоллы будет покидать свою смертную оболочку… Да, вы должны убить это тело, это — единственное средство возвратить ее душу на землю!..
Пока доктор говорил, в Поле совершалась быстрая перемена. Его ум должен был понять необходимость неслыханного акта. Его лицо стало каменным, в глазах появилось выражение энергичной воли, ослабевшее тело выпрямилось.
Но все же было видно, что страшная борьба происходит в нем. Он тяжело дышал, руки его дрожали.
— Доктор, — слабо произнес он, — нет другого средства?
— Нет!
— А если это не удастся?
— Душа Лоллы Мендес отлетит в другой Мир и смешается там с бесконечностью природы!..
Страшная тишина парила над безжизненным телом молодой девушки. Поль скорбно глядел на нее. И понемногу перестали дрожать его руки, голова поднялась, энергия засветилась в глазах. Он взглянул на чародея.
— Доктор, — сказал он твердым голосом, — я готов убить тело Лоллы. Вы мне укажете, как поступить, чтобы смерть была мгновенная, полная. Но впредь я попрошу вас об одной милости.
— Говорите!
— Если душа Лоллы ускользнет от вас, вы убьете мое тело таким же образом, как я ее убил. И вы отпустите мою душу, чтобы она соединилась с ее душой и смешалась, как она, с бесконечностью… И если все кончено для нее, все будет кончено и для меня… Дайте мне слово.
Доктор ответил без колебаний.
— Господин Сиврак, если я не смогу взять с нами душу Лоллы Мендес, то клянусь вам, что не возьму и вашу… Вы вместе отойдете в будущую жизнь… Но ничто не кончится для вас обоих, потому что все, что есть, не может перестать быть… И вы вместе растворитесь в великом Всё!..
— В таком случае я готов, доктор. Приказывайте.
Но внезапно глубокая тоска овладела им при мысли, что теперь навсегда исчезнет это прекрасное тело, которое было первою причиной его любви к Лолле. Доктор угадал его мысль.
— Я ей дам другое, еще прекраснее, — сказал он в полголоса.
И перед испуганным взором Брэда и Франциско чудодейственная, страшная попытка совершилась.
Доктор вынул из своих брюк, — вернее из брюк Франциско, — железную острую пряжку.
