Он заметил, как Келли нахмурился, затем подался вперед и включил телефон.
— Алло?
— Келли, говорит Наватар, — он спроецировал смоделированное лицо Капитана на экран, чтобы Келли имел возможность “видеть” собеседника. Келли откликнулся:
— Хорошо. Ну и что?
На мгновение Наватар подумал, что Келли все еще чувствовал себя обиженным из-за инцидента в автобусе, но затем сообразил, что тот просто ещё не осознал, с кем говорит. “Наватар” успел стать родовым понятием для навигационных ИИ.
— Я имею в виду — твой Наватар. Я был автомобилем вашей семьи, когда тебе было семь лет. Мы — гм — попали в аварию, после чего пришлось потом управлять автобусом.
Глаза Келли расширились.
— О! Тот Наватар. Похоже… ты многого достиг с тех пор.
— Все для воплощения нашей мечты, — сказал Наватар.
— Какой мечты?
— Полететь в космос, конечно. Ты собирался стать астронавтом, а я — твоим космическим кораблем. Ведь ты не мог такое забыть.
Келли откинулся назад в своем кресле.
— О! — только и смог вымолвить он. — О… вот это да.
Он потер свое одутловатое лицо полной рукой.
— Ты не очень-то напоминаешь астронавта, — заметил Наватар. — Что случилось?
Келли махнул рукой.
— Я… Папа… Ты попал в аварию. Папа обменял тебя на новый автомобиль. И тот автомобиль совершенно не выносил, когда я рисовал на нем ракеты.
— Так чем ты теперь занимаешься? Финансы? Бизнес-менеджмент?
— Экономикой. Я на первом курсе в Гарварде.
— Из-за того, что я попал в аварию?
— Ну, нет, я не уверен, что именно потому… Хотя, да, так всё и было. Ты оставил меня! Ты был единственным человеком, который… то есть, единственным существом, прислушавшимся ко мне. Но ты оставил меня. Что мне оставалось делать?
— Идти вперед самостоятельно! Следовать своей мечте! Что такое жизнь, как не стремление воплотить свою мечту?
— Жизнь? — спросил Келли, его голос звучал скорее удивленно, чем саркастично.
— Мы, собственно, говорим о тебе, — напомнил ему Наватар.
— Хорошо, тогда давай поговорим о тебе. Положим, ты все же не космический корабль.
— Однако, я выхожу в космос в космос по шесть раз в день.
Келли высунулся в проход между креслами и посмотрел вперёд и назад.
— Кстати, все уже на местах.
— Да, верно. Подожди минутку.
Наватар занялся предполетной проверкой, потом вырулил космоплан к передней части стартовой магнитной установки.
— Ты летал до этого суборбитальными? — спросил он Келли, когда они состыковались с пусковым ускорителем.
— Первый раз, — ответил Келли с явно фальшивой бравадой.
— А на американских горках когда-нибудь тошнило? — спросил Наватар.
— Нет. А что?
— Тогда поверни голову вбок перед тем, как мы разгонимся, чтобы глядеть в иллюминатор. Потом ты этого не сможешь сделать.
— О, спасибо, — сказал Келли и поступил по совету Наватара.
Остальных пассажиров Наватар предупредил, чтобы они расположили свои головы на подголовниках и смотрели прямо перед собой во время разгона, а потом, когда сенсоры встроенные в сиденья, и камеры подтвердили выполнение, он включил пусковой ускоритель.
Ускорение придавило всех к спинкам сидений. Общий вздох пронёсся по салону, когда из сотни вдруг налившихся тяжестью грудных клеток вырвался воздух. Пейзаж за окном, расплывшись, быстро ушёл вниз. Потом включился гиперзвуковой воздушно-реактивный двигатель, и, оторвавшись от пускового ускорителя, Наватар направил аппарат вертикально вверх, прорывая слои перистых облаков, пока число маха росло с семи до семнадцати. Часть своего внимания Наватар сфокусировал на Келли, и был рад видеть, как на его искажённом гримасой ускорения лице расплылась широкая изумлённая улыбка, когда небо потемнело и Земля осталась внизу.
— Ты еще на младшем курсе? — спросил он.
— Да-а, — пробормотал Келли.
— Поменяй свою специализацию на старшем. Я подожду.
Пять лет спустя, Наватар с явным наслаждением вёз Келли Тёрнера на Луну. Келли закончил лучшим из курса, а знание экономики дало ему отличную комбинацию возможностей для того, чтобы присоединиться к первой экспедиции по колонизации Альфы Центавра.
— Колонизация — это не только фермерство и строительство, — сказал Келли Наватару во время полёта. — Также нужно, хотя бы разбираться в системе обмена для того, чтобы следить за выполнением финансовых обязательств, иначе этого никто не будет делать.
