Сегодня у нее первый день отпуска. Несколько месяцев назад ее перевели в министерство иностранных дел. Предполагалось, что опыт работы в качестве консула должен был пригодиться ей на новом посту, хотя Мередит и не совсем понимала, как именно. С недавних пор она начала подозревать, что когда-то в прошлом совершила серьезную ошибку. Интересно только, что это была за ошибка. Консульские обязанности она исполняла с ослиным упорством и воловьей неутомимостью. Не допустила ни одного грубого промаха. Никогда не напивалась на официальном приеме до такой степени, чтобы упасть на лестнице или заблевать посольский туалет. Никогда не спала с кем не надо. Никогда не болтала лишнего журналистам. Так что по идее в данных обстоятельствах перевод в администрацию должен был бы ее беспокоить. Но в любом случае не сейчас, когда к чувству удовлетворенности оттого, что она на три недели освобождена от чужих проблем, примешивалась все усиливающаяся озабоченность по поводу возможного неприятного путешествия по каналам.
«Шаг в неизведанное!» — криво улыбнувшись, подумала она. Она завела велосипед в ворота и, держась за руль, покатила его к двери. К дому священника ее привела надежда узнать еще что-нибудь о лодочных прогулках, прежде чем сделать этот необратимый шаг — с пристани на борт.
Отец Холланд, узнав о том, что они собираются отправиться в плавание по каналам, неожиданно загорелся искренним энтузиазмом. Выяснилось, что когда он был моложе, то принадлежал к тем людям, которые проводили свободное время по колено в грязи, водорослях и мусоре, очищая и расширяя русло каналов. Он собрал немало книг о внутренних водных путях Англии и как-то потратил целое лето на изучение системы рек и каналов Северной Франции и Бельгии. Он рассыпал перед ними вороха карт и схем. Доставал откуда-то пыльные альбомы с фотографиями. Говорил, что если бы мог, то присоединился бы к ним — замечание интересное само по себе. Но чем большую заинтересованность он показывал, тем больше сомнений возникало у Мередит.
Но она уже не могла ничего сказать. Слишком поздно. Алан сильно увлекся идеей, судя по тому, с каким интересом он слушал священника и разглядывал карты. Было бы нечестно пойти на попятный, когда он настолько поглощен предстоящим плаванием. Алан заслужил хороший отдых. Мередит задвинула свои опасения в дальний угол.
Вдруг ее размышления были прерваны стуком быстрых шагов и свистом тяжелого дыхания за спиной. Она обернулась и увидела отца Холланда собственной персоной. Он едва не бежал по мокрой, вымощенной плиткой дорожке. Вряд ли он так спешил только для того, чтобы догнать Мередит, — видимо, ему срочно нужно было попасть домой.
На священнике был бесформенный зеленый плащ. Обширный капюшон наброшен на густые черные волосы отца Холланда, спасая их от непрекращающегося мелкого дождя. Чтобы не замочить сутану, он поддерживал ее своими ручищами на манер викторианской старой девы, открывая массивные кожаные ботинки — его любимую обувь. В целом он напоминал своим видом фальшивую Донну Люсию в какой-нибудь любительской постановке «Тетки Чарлея». Мередит автоматически отметила, что ботинки священника в грязи. Должно быть, он идет с кладбища. Дверь гаража была открыта, его мотоцикл, на котором он ездил в близлежащие городки — они также являлись частью его прихода, — стоял внутри.
— А, Мередит! — Пыхтя, он поравнялся с ней и смахнул капюшон с головы. Его волосы и борода были растрепаны сильнее обычного, а спокойствия во взгляде имелось куда меньше обычного.
— Что-то случилось?
Беспокойство отца Холланда немедленно передалось Мередит.
— Да… Я должен позвонить в полицию! — Он обогнал ее, бросив через плечо: — Это не займет много времени. Оставьте велосипед на крыльце и входите. Сварите себе кофе…
Он исчез в доме, и захлопнувшаяся дверь оборвала конец фразы. Следуя указаниям отца Холланда, Мередит подняла велосипед на крыльцо и пристегнула его цепью к деревянному столбу — просто на всякий случай. По дороге через холл в кухню, расположенную в дальней части дома, она слышала, как священник разговаривал по телефону. Он неосознанно повышал голос настолько, что почти кричал. Казалось, его о чем-то спрашивали, а он только отвечал. Мередит пропустила начало разговора и поэтому не могла догадаться, о чем идет речь.
