Усилия Фрэнки не пропали даром. Когда Эрик ровно в семь подъехал к ее двери, его глаза расширились от изумления при виде ее.
– Ты прекрасна, Забавная Мордашка. – Он ничего больше не добавил, но от его вдруг охрипшего голоса у нее по рукам побежали мурашки.
– Как можно быть прекрасной и иметь забавную мордашку в одно и то же время? – поддразнила она его, хотя прозвище ужасно ей понравилось.
– Если я скажу тебе, какая ты красивая на самом деле, то голова у тебя распухнет от зазнайства так, что ни одна из твоих шляпок не налезет.
– Ладно, демон-искуситель с медоточивым языком. Поехали отсюда, пока мы оба не захлебнулись в потоках лести.
Сегодня все получится идеально!
Во время поездки любопытство мучило ее все больше и больше, но Эрик не говорил, куда они едут. Они направлялись в сторону университета, но она никак не могла догадаться, куда именно он ее везет. Наконец он свернул на кольцевую подъездную дорожку какого-то старого каменного дома в районе резиденций, остановил машину и, обойдя вокруг капота, открыл дверцу с ее стороны.
– Эрик, мы с кем-то встречаемся? Чей это дом?
Она была разочарована и обеспокоена. В мыслях ей представлялось, что они будут только вдвоем, наедине. Сегодня ей совершенно не хотелось производить вежливый светский шум.
– Это мой дом, и я живу в нем один. Пошли же.
Ей даже в голову не приходило, что у него может быть такой дом. Квартира – это да, или даже городской дом с черными атласными простынями и джакузи. Но чтобы холостяк захотел жить в таком вот семейном особняке…
Ей пришла на ум тревожная мысль.
– Ты был прежде женат, Эрик? Этот дом…
Он поднялся впереди нее по ступеням, отпер дверь, втянул ее в парадный вестибюль, и его смех отдался эхом под высокими потолками.
– Нет, я никогда не был женат, честное слово. А дом я купил несколько лет назад. Пришлось немало всего заменить – в старых домах ужасная электропроводка, негодные трубы и сантехника. Но сейчас почти все уже работает как надо. Давай мне свою куртку и проходи в кухню – я сейчас займусь едой.
– Значит, ты ремонтируешь дом, чтобы продать его?
– Боже упаси! Я бы никогда не стал возиться с ремонтом только для того, чтобы продать дом кому-то другому. Нет, мне всегда хотелось, что называется, пустить корни, иметь свой собственный кров, и как только я увидел этот дом, то сразу же понял, что нашел то, что искал.
Она шла за ним словно в забытьи. Да, пространства здесь было хоть отбавляй. В нескольких местах стены еще хранили следы восстановительных работ – в зияющих дырах с неровными краями виднелись провода или трубы.
Мебель не представляла собой ничего особенного, у нее был вид просто давно находящейся в употреблении и удобной. Фотографии встречались нечасто, и на всех были засняты футбольные команды, а на каминной полке в гостиной стояло несколько серебряных призовых кубков.
Комнаты еще нуждались в покраске, но, когда они дошли до кухни, Фрэнки сразу поняла, на что он обратил главное внимание. Все здесь сверкало чистотой и новизной, стены были оклеены светлыми обоями с рисунком из огромных желтых подсолнухов.
Над кухонным столом висели на крюках кастрюли и сковороды с медными донышками. Рядом находились кухонные приспособления, какие только можно себе представить. Фрэнки увидела здесь три разных плиты, посудомоечную машину, несколько соковыжималок, измельчителей и сбивалок и целую полку кулинарных книг. А такой набор приправ и пряностей Фрэнки видела впервые за пределами кухни своей матери.
Ей показалось, что еще немного – и у нее выступит аллергическая сыпь.
За свою жизнь она успела насмотреться на то, как женщины у них в семье доводили себя постоянной стряпней до полного изнеможения, и давно уже поклялась, что не станет учиться ничему, кроме самых элементарных вещей – например, как заваривать чай. И не стала, чем вызвала у матери непреходящее чувство обиды.
Эрик наблюдал за ней, ожидая, видимо, как она отреагирует на все это изобилие. Ну, ей нет смысла создавать у него какие-то иллюзии. Она сморщила нос и покачала головой с сокрушенной улыбкой.
– Вижу, ты тут немало поработал, но должна тебе прямо сказать, что ненавижу и презираю кухни, – заявила она. – И готовить я не умею. В лучшем случае могу поджарить хлеб в тостере. Я не классическая итальянка.
