Местонахождение столовой она с легкостью определила по запаху. Аромат обжаренных кофейных зерен и волнующий запах сдобы с корицей привели ее прямо к изысканно сервированному столу, на котором красовалось огромное блюдо с горячими булочками.
– Доброе утро! – обрадовалась мама Соня. – Давайте завтракать.
В столовую заглянул Егор с серебряной джезвой в руках.
Пока он варил кофе, мама Соня расспросила Ксению о вчерашнем происшествии и предложила погостить у них в доме, до тех пор, пока пропавшие документы не восстановят. На робкое замечание Ксении, что она доставляет много хлопот, мама Соня ответила категоричным «ничего подобного!». Ксения поблагодарила и прибавила, что, как только прилетит ее жених из Москвы, она тут же уедет.
…Крепкий кофе, марципановые булочки с корицей, большая сырная тарелка, несколько видов варенья, оливки, воздушный омлет с зеленью, хрустящие блинчики с творогом в меду, как это все было вкусно! Несмотря на грусть и недавние переживания, у Ксении разыгрался отменный аппетит, и она с удовольствием пробовала угощения.
– Обычно мы устраиваем завтраки на зимней веранде, – сказала мама Соня, – но поскольку сегодня в доме гости, решили накрыть стол в столовой, это так сказать – парадный вариант.
– Я бы не хотела, чтобы из-за меня вы меняли привычный уклад, – смутилась Ксения. – И потом… завтраки на веранде – это чудесно!
– Да, – подхватил Егор, – я тоже считаю, что на веранде лучше даже зимой. Можно щуриться на солнце и бросать крошки круассанов воробьям. В Москве мне этого здорово не хватает!
Лицо мамы Сони осветилось улыбкой. Ксения отметила, что мать с сыном очень похожи – оба темноволосые, темноглазые; но главное их сходство в каком-то характерном выражении лица – у обоих в уголках глаз и губ словно застыла улыбка, готовая расцвести в любую минуту. Ксения даже хотела сказать, что хорошо, когда сын так похож на мать, – значит, будет счастливым (есть такая примета), но постеснялась.
Когда Софья Петровна отлучилась на кухню за сливовым пирогом, Егор с гордостью сообщил, что его мать – легендарная личность, архитектор, спроектировала множество зданий и, кстати, этот дом она придумала сама.
– У меня необыкновенная матушка! – улыбнулся Егор. – Умница, красавица, к тому же обладающая совершенно пиратским голосом! Ма, – крикнул он в глубь кухни, – Ксения интересуется, почему у тебя такой пиратский голос?
– Потому что я пью ром и курю трубку, – прокричала мама Соня.
– Вот! – рассмеялся Егор. – С такой матерью не забалуешь! Бывало, как прикрикнет на нас с Анькой своим сиплым голосом, и мы сразу прижимаем уши!
Разумеется, ром и трубка оказались шуткой, а вот то, что Софья Петровна архитектор – чистой правдой. Отвечая на вопросы Ксении, она с удовольствием рассказывала о своей работе, а когда речь зашла об их доме, призналась, что трудилась над его проектом больше года, постоянно что-то дорабатывая, изменяя, продумывая комнаты Егора и Ани. «Я сразу решила, что у детей будет собственное автономное пространство, что называется, дом в доме. К примеру, в комнату сына ведет отдельный вход со двора. Все-таки Егор – взрослый мальчик, и мне хотелось, чтобы он чувствовал себя свободно».
– Раньше он этим частенько пользовался, – раздался насмешливый голос откуда-то сверху, – и водил девушек по ночам!
Подняв голову, Ксения увидела, что по лестнице спускается та самая странная девушка в тулупе, что давеча произвела на нее неизгладимое впечатление. Впрочем, тулуп она уже успела снять, и в данный момент была одета в тельняшку и джинсы.
– Здрасте, – сказала девица, обращаясь к Ксении, – вы, верно, Леля?
Ксения смущенно покачала головой.
Егор усмехнулся:
– Какая ты, Анька, зараза! Ведь я предупредил тебя, что нашу гостью зовут Ксения!
На это странная девушка с вызовом сообщила:
– Где уж нам с матерью разобраться! Сначала братец заявлял Лелю, а по ходу дела заменил ее Ксенией… Хотя мне вообще-то все равно!
– Анна, как тебе не стыдно! – нахмурилась мама Соня.
– Ксения, познакомься, – сказал Егор, – это моя сестра Анька. Девушка-треугольник, о каждый край которого можно пораниться.
