— И вас она не ждет, — раздался мужской голос. В дверях показался фон Франкенштейн.
— Вы меня желали видеть, что вам угодно? — спросил он деловым тоном.
Маркиза упала перед ним на колени.
Молодой человек поднял ее.
— Успокойтесь и скажите, что вам угодно.
— Спасите меня, спасите от позорной смерти.
— Смерть вам не угрожает.
— Если не смерть, то ссылка в Сибирь, на Камчатку… Это хуже смерти!
Молодой офицер молчал.
— Спасите, умоляю вас… Спаси меня, и я твоя, — вскричала с пылающим взором молодая женщина и обвила шею офицера руками.
С некоторым чувством брезгливости фон Франкенштейн отнял ее руки.
— Послушайте, — сказал он по-итальянски, — спасти я вас не могу. Я могу помочь вам бежать, но с условием: вы навсегда покинете пределы не только России, но и Австрии.
— Я на все согласна.
— Я дам вам средства как на дорогу, так и на первые годы вашей жизни.
Молодая женщина с жаром схватила руку офицера и хотела поднести ее к губам, но он отдернул ее с брезгливостью, не ускользнувшей от маркизы.
Молодая женщина в смущении опустила голову.
— Вас переведут сегодня в другую келью. Обратите внимание на большой образ в раме. Это дверь в подземный ход. Никаких пружин и ключей нет: стоит только раму потянуть к себе — дверь отворится. Как только стемнеет — откройте дверь и идите по подземному ходу, он выходит в овраг. Там я буду ожидать вас с лошадьми. Мой камердинер отведет вас до ближайшего города, а там вы найдете проводника, который проводит вас до границы. Пока до свиданья.
В лагере союзных войск пробили вечернюю зарю…
С последним звуком горна на воздух взлетела ракета, и залп всей союзной артиллерии огласил окрестность. За залпом раздался новый залп, но более сильный, дрогнула земля, и тучи камней и кирпича понеслись в воздухе…
Все недоумевали…
Вскоре выяснилось, что взорвался монастырь св. Самуила…
В монастыре расположился австрийский батальон, и Суворов, стоявший со своим корпусом к монастырю ближе, чем австрийцы, поспешил с батальоном фанагорийских гренадер на помощь пострадавшим союзникам. Гренадеры беглым шагом направились к развалинам, они были уже совсем близко, как на дороге показался какой-то всадник, державший на руках другого, по-видимому раненого.
Суворов узнал в нем камердинера фон Франкенштейна. Сердце у старика дрогнуло, предчувствуя несчастье. Он дал шпоры коню.
Предчувствие его не обмануло. Слуга держал на руках своего раненого господина. Лицо молодого офицера было залито кровью, он был без чувств.
— Мертв? — спросил Суворов у камердинера.
— Жив, только ранен, кажется не опасно, — отвечал слуга.
Оставив четырех солдат, генерал отправил батальон к монастырю, а сам, уложив раненого на свой плащ, отправился на бивуак, присматривая за гренадерами, несшими молодого офицера.
Судьба решила покарать шпионку.
Едва маркиза в сопровождении своей компаньонки выбралась через подземный ход в овраг и готовилась сесть на приведенную фон Франкенштейном лошадь, как раздался оглушительный взрыв и туча камней взлетала на воздух.
В подвалах монастыря были большие запасы пороха, о них австрийцы не знали. Кашевар, собираясь варить ужин, отправился с факелом в подвал в надежде найти что-нибудь съестное, поджег нечаянно полуистлевшую рогожу, которой был прикрыт, порох, и таким образом вызвал катастрофу.
Когда слуга фон Франкенштейна опомнился от испуга, он увидел своего господина и обеих женщин лежащими на земле.
Первым делом он бросился к своему молодому барину и увидел, что он жив, но ранен, обе же женщины лежали с раздробленными головами.
Маркиза была изуродована до неузнаваемости.
— Бог справедлив, — сказал, крестясь, набожный католик. — Он покарал грешницу…
И, взяв своего господина на руки, сел на коня и медленно двинулся в путь.
«Что же сказать в лагере? — думал он по дороге. — Скажу, что барин ехал навестить коменданта».
— Рана не опасна, — сказал доктор, осмотрев офицера. — Череп цел, на коже только несколько царапин, рука слегка ранена… Потеря сознания… быть может, сотрясение мозга, быть может, контужен, — продолжал доктор вслух свои размышления.
— Сотрясение мозга! — с ужасом вскричал Суворов, не отходивший от раненого. — Да ведь это смерть.
