— создание, регулирование, трансформирование, развитие среды;
— создание, регулирование, трансформирование, развитие обществ;
— создание, регулирование, трансформирование, развитие самих себя.
Тип социальной системы, которая регулирует, прежде всего, саму себя, а также свою производственную деятельность, а также свою культурную деятельность, в значительной степени определяется регуляторами. Поскольку человеческое общество — это система, то тип человеческого общества определяется регуляторами, которые использует данное общество.
История — это замена обществ, использующих одни регуляторы, обществами, использующими другие регуляторы. Притом что общества, использующие новые регуляторы, в каком-то смысле должны быть более эффективными, чем общества, использующие старые регуляторы.
Человек занят, повторяю:
— самим собой,
— обществом,
— искусственной во многом средой своего обитания.
Он создает это, поддерживает и развивает.
Он создает себя как сверхсложную систему, поддерживает себя как сверхсложную систему и развивает себя как сверхсложную систему. Делать это в одиночку он не может, он делает это в обществе.
Одновременно с этим он создает (опять же вместе с другими), поддерживает и развивает общество.
И, наконец, он создает, поддерживает и развивает искусственную во многом среду своего обитания.
Ученые спорят о том, что важнее:
— создание, поддержание и развитие искусственной среды, в которой человек живет (те, кто считает, что это важнее всего, всегда говорят о доминирующей роли производственного базиса, производственной деятельности, средств производства, которые созданы для того, чтобы эту искусственную среду менять, поддерживать, воспроизводить);
— создание, поддержание, развитие общества (то, что многие называют социально-политической надстройкой);
— создание, поддержание, развитие самого человека (то, что многие, в узком смысле слова, называют культурой).
Спорящие по этому вопросу ученые расходятся только в одном — приоритете каждого из названных уровней. Настоящие марксисты говорят о приоритете базиса по отношению к надстройке. Ну, что, Маркс не понимал автономного значения надстройки в обществе? Конечно, понимал. Все ученые понимают: каждый из этих уровней автономен и самозначим, а жизнь есть треугольник из трех уровней — среда (под средой я имею в виду искусственную среду), общество, человек. Они существуют вместе, один без другого не существует.
Это триединство, разорвать которое невозможно. А извлечение одного звена из триединства — это вульгаризация марксизма или чего угодно еще. Как можно вульгаризировать Маркса, так можно вульгаризировать Вебера или теорию культурно-исторических типов?
Если во главу угла поставлен способ производства, то есть то, с помощью чего создается, поддерживается, воспроизводится и развивается во многом искусственная среда, в которой человек обитает, то общество делится по способу производства, а значит, и присвоения. И тогда говорят о формациях: первобытной, рабовладельческой, капиталистической, феодальной и так далее. Но никто, кроме вульгаризаторов, не чурается при этом самостоятельного исследования способов, которыми регулируется надстройка, общество, а также человек как кирпичик этого общества.
Ничуть не менее правомочен и достаточно эффективен способ, в котором общество классифицируется в соответствии с используемыми ими регуляторами общественной жизни. С этой точки зрения, общества делятся на архаические общества, общества премодерна (средневековые, на языке формаций «феодальные»), модерна и так далее. Этот общепринятый, очень эффективный способ научной классификации.
Что такое историческая эпоха с точки зрения такой классификации? Это эпоха, в пределах которой сосуществуют общества, организованные разными способами — как старыми, так и новыми. При этом содержание исторической эпохи создается именно самым новым типом организации общества.
Если в определенный исторический период архаики еще «до и больше», но уже возникло общество, которое регулируется премодерном, это значит, что мы вошли в эпоху премодерна.
Если премодерна «до и больше», но уже возникло общество, которое регулируется модерном, то мы вошли в эпоху модерна. И так далее.
