Повторяю, если ядро не будет собрано, то вся наша работа псу под хвост. И самое страшное, что на протяжении предыдущих двадцати лет никто ядро не собирал. Я не говорю вам, что я знаю, как его собирать. И мне, в конце концов, совершенно неважно, кто его соберет — я или кто-то другой. Давайте собирать его вместе, советуйте, как это делать.
Но поймите, что без этого никакая страна возвращена не будет. Что тогда все, о чем мы разговариваем, это ностальгийные сопли, а не серьезный мужской разговор. Мужской разговор сейчас должен начаться здесь, между своими, в программе «Суть времени», для того чтобы время связать, починить, как говорил Гамлет. Для того чтобы тем мерзавцам, которые ломали хребет, противопоставить нашу способность срастить этот хребет и создать возможность полноценного политического движения.
Этой возможности нет. Если бы она была, то не сейчас, в 2011 году, а гораздо раньше ситуация была бы исправлена. А она не исправлена, она усугубляется и будет усугубляться дальше. Потому мой диагноз верен. Может быть, очень неприятен, но верен. И до тех пор, пока это не поймут все, ситуация будет только усугубляться. Пусть сейчас это поняли немногие. Главное, чтобы эти немногие собрались и начали работать. Работать над тем, о чем мы говорим.
И тут я перехожу к главному. К тому, от чего отвлекся на эту развернутую преамбулу. Увы, без такой преамбулы дальше разговаривать было невозможно.
Итак, я перехожу к главному — советскому наследству. У советского наследства есть несколько слоев: факты, смысл этих фактов, неочевидные уровни, то, что было не достроено.
Что такое советское наследство в его полноте? Оно есть только наша опора для будущего движения? Или оно само содержит в себе некоторое будущее?
В упомянутой мною программе «Поединок» господин Капица говорил о том, что все спорят о прошлом, а надо идти в будущее. Конечно, надо в него идти.
Но, во-первых, как-то наивно в передаче, которая посвящена обсуждению Горбачева, Ельцина и катастрофы Советского Союза, указывать на необходимость говорить о будущем.
Во-вторых, как-то наивно считать, что без починенного прошлого вообще возможно какое-то будущее.
В-третьих, мы так далеко откатились назад, что прошлое стало будущим. «Воспоминания о будущем» — так бы можно было назвать нашу передачу.
И наконец, в-четвертых, внутри этого прошлого есть ростки нашего будущего. Их надо выявить и потом прыгнуть туда. Но для этого надо прошлое починить. Его надо осознать в этих четырех компонентах: факты, смысл фактов, неочевидные моменты и то, что было не достроено.
Почему же наше прошлое столь важно для будущего?
Ответ на этот вопрос зависит от того, понимаем ли мы то, что творится в мире. У нас на глазах происходят события катастрофического масштаба. Все, что произошло сейчас в Алжире, Тунисе, Египте и так далее, это мировой процесс гигантского значения.
К сожалению, когда люди не понимают смысла происходящего, им безумно трудно. Даже когда перед ними на столе лежат факты, в которые, казалось бы, можно всмотреться невооруженным глазом — без микроскопов, без телескопов, — даже тогда люди эти факты не осознают. Крупный ученый Ноам Хомски говорил, что когда в мозгу нет матриц, то человек видит перед собой нечто, прямо очевидное — и не замечает.
На наших глазах сейчас происходят события, о которых вроде бы все говорят, но которые никто не осмысливает. Кроме того, никто не осмысливает, как эти события связаны а) с советским наследством, которое мы обсуждаем, и б) с нашим будущим.
Трагедия эпохи заключается в том, что, даже когда элита, интеллектуальная часть общества, его внутреннее ядро получает очевиднейшие факты, когда им кладут эти факты прямо на стол и говорят: «Смотрите, что происходит», — они находятся в плену своих концепций, иногда совсем примитивных.
Одна из таких примитивных концепций заключается в том, что радикальный исламизм является врагом Соединенных Штатов. А поскольку Соединенные Штаты — это самый страшный враг России, то радикальный исламизм как враг врага является нашим другом.
Я согласен с тем, что Соединенные Штаты — это очень страшный враг, что сегодняшний мир однополярен и что если один полюс взбесился, сходит с ума, то это не значит, что мир стал многополярным. Никто не бросил вызова США, и США до сих пор вертят процесс туда, куда хотят. И они вертят его в страшную сторону.
