Произошло убийство. Убит одинокий гражданин. И почему сразу убийство? А может, в самом деле несчастный случай? Если он одинок, то, может быть, кто-то хотел завладеть его квартирой? Да какая там, к шутам, квартира, если убитый вообще полубомж. Ограбление тем более. Наверняка были дружки-собутыльники. Вдруг деньги не поделили, а хотя, может быть, попросту проигрался, а отдавать не захотел, вот тогда они его и убили. Но тогда как? Каким способом? Ведь самое странное – это фотография убитого. Алексей внимательно ее рассмотрел. Нанесенная рана, в результате которой наступила смерть, не подходила ни к одному орудию преступления. Большая дыра в грудной клетке – как прорубь в водоеме. Странно все это. Квартира, как оказалось, у него все-таки была. Захудалая, но квартира! Работал каким-то грузчиком. Самый обыкновенный пьяница, не расстававшийся с алкоголем. Зачем его убивать? Скорее всего, это несчастный случай на работе. Обыкновенный несчастный случай. Тогда вопрос – откуда такая рана? Да и начальник не глуп. Что у него, работы, что ли, нету, как только всякие несчастные случаи рассматривать, да еще и с пропитыми насквозь алкашами?! Нет! Он мне не даст расследовать такое дело!
Морг. Жуткое место, не для слабонервных.
– Здравствуй, Иван Алексеевич. Как Ваши дела? – Алексей поздоровался с экспертом. – Я вот по этому делу, – Алексей показал дело.
– А! Здравствуй, здравствуй, Алексей! Да, понимаю. И ничего не понимаю одновременно. Пойдем, покажу.
Иван Алексеевич, старый знакомый, повел Алексея к холодильнику. Чуть выше среднего роста, Иван Алексеевич носил черный костюм. Он был немного тучный. Черные волосы зачесывал назад. Ему было немного больше шестидесяти лет. Дружил еще с отцом Алексея, когда тот был жив. Эксперт со стажем. Алексей очень ценил его точку зрения и вот теперь конкретное дело.
– Вот, полюбуйся!
– А Вы что скажете, Иван Алексеевич? У вас опыта хоть отбавляй! Как Вы думаете, что могло произойти и откуда такая рана? – Алексей смотрел на Ивана Алексеевича.
– Ты хотел спросить, чем нанесено такое повреждение? – Иван Алексеевич задумался. – Ну, что я тебе скажу на этот счет? В момент получения смертельного ранения человек находился в нетрезвом состоянии, похоже, что что-то не поделили, дошло до драки, в результате чего было нанесено данное телесное повреждение, которое вызвало смерть потерпевшего. Но чем был нанесен удар, установить не удалось. Ровные края и глубина раны. Честно говоря, у меня впервые такое. Сейчас проводим экспертизу. Посмотрим, что она покажет.
– А когда примерно будет готов результат? – спросил Алексей.
– Пока не знаю, Леша, но, думаю, пары дней будет достаточно. А вот дальше не знаю, – как-то неоднозначно и загадочно ответил Иван Алексеевич.
– Что Вы имеете в виду? – спросил Алексей.
– Видите ли, Леша, не все тут так просто. При таком ранении мы хотим представить себе, что в руках убийцы, если это действительно было убийство, ну, скажем, какой-то очень тяжелый предмет. Например, кувалда. Что же, вполне возможно. Ей проломить вот так грудную клетку вполне реально. Два или три бомжа подрались, и результат этой драки налицо. Тогда что? Искать кувалду, да и дело с концом. Но при анализе его рубашки микрочастиц железа не обнаружено. А вот телогрейка чистая. Возможно, ее надели на убитого после его смерти. Зачем? Чтобы скрыть рану. Удар был нанесен тогда, или когда он был вообще без рубашки, или я что-то не понимаю. Ведь рубашка была заправлена под ремень. И что, убийце было делать нечего, кроме как одевать убитого? Ему бежать надо, а не играть в похоронное бюро! Но самое интересное – это края раны. Они никак не подходят к кувалде. Форма не та. Да! Кувалда тяжелая, сделана из железа, и тут своя железная логика. Но есть логика и другого характера!
– А именно? – спросил Алексей.
– Есть понятие не тяжести, а жесткости, – ответил Иван Алексеевич.
– Вы хотите сказать, что мы столкнулись с «нечто»? С неким загадочным орудием убийства? – спросил Алексей. – Но кровь на его рубахе могла просто скрыть частицы железа.
– Возможно, не знаю, Леша, – ответил Иван Алексеевич. – Давай дождемся заключения экспертизы. Одно могу сказать: что если мы найдем это оружие и принесем его в лабораторию, то перед нами откроется такая опасность, от которой нам мало не покажется! Во всяком случае, нам будет над чем «поломать голову».
