«Давай, мать твою, выходи наружу, — мысленно упрашивал тварь Шухов, — я ж тебя все равно достану, не так, так эдак. И никуда тебе не деться. Ну зачем ты тянешь и мое и свое время? Выходи».
Очень хотелось есть, но Дима ничего с собой не взял из припасов, вышел налегке, имея при себе лишь самое необходимое, чтобы было удобнее бегать и прятаться. А попробуй-ка пошлындай по Зоне с полным рюкзаком за плечами! Голод был даже сильнее охоты курить. Но Дима терпел, только иногда сглатывал слюну.
Вдруг в глубине хлева что-то быстро и активно зашевелилось, раздался какой-то хруст, топот и воздух прорезал ужасающий, нечеловеческий, полный ужаса и боли вопль. Дмитрий мгновенно приник к окуляру прицела, но ничего, кроме мельтешения теней, рассмотреть не мог. Вой и рык продолжался, и Шухов мог только сказать — там сцепились в драке не на жизнь, а насмерть два существа. Одно голосило тонким, подвизгивающим криком, срывающимся и захлебывающимся, а другое странно глухо рычало, как дикий зверь.
Как тигр. Только откуда в Зоне тигры?! Шухов ощутил, как по спине ледяной волной проползла липкая волна ужаса. Ему захотелось немедленно, бросив все, кроме оружия, вскочить и бежать прочь как можно дальше, спасаясь от кошмара внутри хлева. Там творилось нечто ужасное. Кто-то, по всей видимости, проник внутрь (или уже был там) и напал на тварь, на которую вел охоту ходок.
Дима мысленно лихорадочно перебирал в уме, какая тварь могла наброситься на плоть и буквально рвать ее там на куски, судя по звукам. Ходок знал только тех существ, которые были уже известны остальным ходокам: собаки-нежити, вороны, дикие кабаны — мутанты, крысы. Мелкая живность вроде сороконожек и дождевых червей не в счет. Но кто мог так рычать? Глухо, как из бочки, яростно, будто вся его цель жизни состояла лишь в процессе убийства? Зона приготовила для людей еще одну загадку…
Неожиданно сам для себя Дима ощутил, как он весь трясется, будто осиновый листочек. Он до такой степени напугался только раз, когда в первую свою ходку увидел труп собаки-мутанта, убитой шедшей впереди группой ходоков. И вот теперь тоже. Неизвестность страшила его больше самой твари, расправлявшейся с плотью там, в хлеву.
Визг внезапно стих, оборвавшись на высокой ноте, как обрезанный. Только доносился приглушенный утробный рык и тупые удары, как будто кто-то с размаху лупил палкой по туго свернутому матрасу. Скорее всего, плоть уже была мертва, а дальше уже неистовствовал ее таинственный убийца. Потом донеслось громкое чавканье, сопенье и хлюпающие звуки, от которых Шухова затошнило. Тварь пожирала добычу…
А потом в хлеву снова что-то зашевелилось. Дима перестал дышать, весь превратившись в зрение и слух. Сердце бешено гоняло по венам закипевшую кровь.
Из руин хлева на полумрак дня Зоны выбрался… Человек. Дмитрий обомлел. Мгновенно пересохшие губы прошептали: «Боже мой!» Ладони покрылись липким потом. Дрожь, пронизывающая тело, превратилась в разряды электрического тока, конвульсивно колотившие каждый сустав.
Затаив дыхание, Шухов отслеживал в автоматный прицел каждое движение человека. Только вот теперь Рыжий сильно сомневался, что существо, увиденное им, принадлежит к тому же роду, что и он сам. Сильно сомневался. И от этого ему становилось еще страшнее. Зона, Зона, проклятая ты земля, сколько же жутких тайн ты еще носишь в себе?
«Человек» стоял на четырех конечностях, неестественно высоко подняв таз и вытянув назад ноги, как лягушка, а руки расставив в стороны, как бы прижимаясь к земле. Движения его трудно было назвать людскими — так в природе передвигаются дикие звери. Конституция тела двуногого создания не подходила под такую ходьбу, но существо решало ее просто — оно двигалось полупрыжками, закидывая ноги чуть в сторону, а руками поддерживая тело.
На голове твари был напялен старый противогаз. Это удивило Дмитрия больше всего. В оптику можно было различить, что стекла маски покрылись трещинами. Неужели в них можно было хоть что-то увидеть? Гофрированный хобот противогаза, наполовину оборванный, тащился по земле. Существо причудливо мотало головой, отчего создавалось впечатление, что оно внимательно нюхает почву, как бы отыскивая следы. А может, так оно и было? Тело чудовища покрывал старый армейский камуфляж, местами изорванный в клочья и заляпанный всевозможной грязью. На одной ноге Рыжий разглядел армейский ботинок, другая же была босая. Существо проковыляло несколько метров от развалин и замерло, припав к земле и поводя в разные стороны обтянутой блестящей от дождя резиной головой в разные стороны, осматривая и принюхиваясь.
