– О боже! – простонала Хелен. – Снова супергерои! Мы только что вернулись из полицейского участка, Люциус.
Боб посмотрел на друга и ухмыльнулся.
– Когда? – спросил он.
– Сегодня. Я еду к нему сейчас.
– Ты поезжай и наслаждайся, – сказала Хелен. – А я пас.
Люциус повторил, что Девор желает видеть всех троих.
Боб повернулся к жене:
– Давай хотя бы узнаем, что ему нужно.
Хелен вздохнула. А потом, медленно уступая уговорам, кивнула. Боб просиял. Он страшно радовался, что можно будет с кем-то поговорить о героях и подвигах.
– Мы поедем в наших суперкостюмах? – спросила Хелен.
– Да. Лучше наденьте старые суперкостюмы, – сказал Люциус. – Мне кажется, он тоскует по прошлому.
Мистер Исключительный, Эластика и Фреон прибыли в лимузине в штаб-квартиру «ДевТеха». Современный небоскреб словно тянулся к облакам. Когда они вышли из машины, водитель протянул каждому электронный пропуск и провел их через вращающиеся двери в здание.
Блестящий стеклянный лифт поднял их на верхний этаж, откуда открывался невероятный вид на город. Когда двери открылись, у Парров забрали пальто и провели в огромный зал.
– Я ОБОЖАЮ СУПЕРГЕРОЕВ! – произнес бодрый голос у них за спиной.
Они повернулись и увидели Уинстона Девора, который, сияя, спускался по винтовой лестнице.
– Суперспособности, костюмы, легендарные битвы... – стал перечислять он, подходя к ним. Уинстон представился и пожал гостям руки, весело напевая музыкальную тему каждого из них. – Не могу выразить, как я рад!
Тут в комнату вошла женщина, и он указал на нее:
– А это моя неторопливая сестра Эвелин.
– Здравствуйте, супергерои, – сказала та. – Извините, я опоздала. – Она повернулась к Уинстону и добавила: – Я уже браню себя, так что можешь не утруждаться.
Уинстон с упреком взглянул на нее, а затем вновь повернулся к героям, восхищаясь их костюмами.
– Потрясающе, – сказал он. – Вы приехали в прошлогодних костюмах, а не в тех, в каких были сегодня с детьми.
Мистер Исключительный и Эластика быстро переглянулись, очевидно удивленные тем, что Уинстон Девор знает их детей.
Он быстро откликнулся:
– Вам неловко, что я знаю, кто вы такие, что вы женаты и у вас есть дети.
Девор заверил, что им нечего бояться.
– Вы, наверное, меня не помните, – продолжал он, – но некоторое время я работал у Рика Дикера – незадолго до того, как вы все ушли в подполье.
Фреон внимательно посмотрел на него и что-то вдруг вспомнил.
– Ну да! – воскликнул он, восстановив в своей голове картинку. – У вас раньше были длинные волосы?
Уинстон кивнул:
– Дикер заставил меня подстричься. Мой отец ТАК гордился, что я хотя бы отдаленно имел к вам отношение, ребята.
Взглянув на портрет отца, висевший на стене, Уинстон объяснил, что тот всегда обожал супергероев.
– Он жертвовал деньги в фонды помощи супергероям и собрал средства на статую Динагая в Эйвери-парке... – Уинстон явно задумался об отце и его кумирах. – Он лично знал супергероев, даже установил на телефоне прямую линию связи с Всевидящим и Огником – на случай острой необходимости. Он так это любил и всем хвастался...
Голос Уинстона оборвался, и некоторое время он молчал, наслаждаясь приятными воспоминаниями.
А затем вновь устремил взгляд на супергероев:
– Он страшно расстроился, когда вас вынудили уйти в подполье.
– Отец считал, что без вас в мире станет намного опаснее, – добавила Эвелин.
– Он и не догадывался, насколько был прав, – сказал Уинстон.
А потом поделился мучительным воспоминанием из своего детства.
Однажды ночью кто-то вломился к ним в дом.
– Мама хотела спрятаться, но отец настоял на том, чтобы позвонить Всевидящему – по прямой связи. Но никто не ответил. Тогда он позвонил Огнику. И опять никто не ответил. Супергероев только что объявили вне закона, но папа не сомневался, что они ответят на его звонок. Грабители застали отца с телефоном в руках и... застрелили.
– Какой ужас! – воскликнула Эластика.
– Особенно тяжело пришлось маме, – ответила Эвелин. – Она умерла через два месяца. От горя.
– Если бы супергероев не запретили, этого никогда бы не произошло, я уверен, – сказал Уинстон.
– Ну или если бы папа отвел маму в безопасное место, как только понял... – заметила Эвелин с ноткой раздражения в голосе.
