Он остановился у стекла, отделяющего зону капсул от рабочего места «хранителя», и демонстративно сложил ладони вместе, словно собираясь молиться. При этом он слегка покачивался, продолжая привыкать к настоящему трехмерному миру и тем самым напоминая алкоголика.
– Ладно, оператор, ты вечный должник, – поддалась девушка, вздохнула и потянулась к системной панели. – Передаю контроль… Твой планшет… 84/19.
Олег картинно расшаркался. Получилось довольно неловко.
– И не смотри на меня так, – Елена делала вид, что возится с управлением, хотя на самом деле необходимые операции уже были выполнены.
– Но ты знаешь, как выглядишь отсюда… Тебя невозможно воспринимать по-другому, – он почти решился сказать то, что думал на самом деле.
На мгновение закрыв глаза, Елена улыбнулась. Конечно, она знала, и отчасти именно это тянуло ее сюда снова и снова.
В глубине души она понимала, что для людей, оказавшихся в саркофагах из-за увечий и травм, она действительно ангел. Никто другой. Беспомощные и обреченные еще полгода назад, они собрались со всего мира, не в силах сопротивляться шепоту надежды. Однако то, что им здесь дали, оказалось даже бόльшим. Им подарили целую жизнь. Не одну, а множество. Пусть те и повторялись время от времени – из-за ограниченного набора базовых схем. Но пройденное надежно забывалось, и люди почти жили, даже не открывая собственных глаз, покоясь в тумане саркофагов. Елена была хранителем ключей от врат в этот аттракцион биомеханики.
– Пожалуйста, не начинай снова, – в ее интонации сквозил упрек. – Мы все выяснили…
«Вот так, да?»
– … лучше протри стекла, – короткий взгляд и натуженная улыбка. – Как ты вообще видишь сквозь них?
Елена отвернулась от него, и перед глазами девушки возникла глухая белая стена. Олег снял очки и увидел, что те, оказывается, вновь сильно запотели.
«Черт, не заметил. Как я дошел сюда?»
Поняв, что разговор окончен, оператор вышел из зала. Опустил голову. Глядел под ноги. Тело постепенно вспоминало, как нужно двигаться в настоящем мире. Шаги были неловкими и немного резкими. Словно у алкоголика или наркомана, долгое время сидящего на химической дряни.
Внезапная волна слабости охватила Олега, и ему показалось, что в коридоре на миг потемнело. Пришлось остановиться и опереться о стену, покрытую белым холодным кафелем. В голове тут же мелькнула ставшая привычной мысль: «Эта работа съедает тебя». Затем вернулись не менее знакомые сомнения: «Что ты делаешь? Зачем приходишь сюда? Очнись!»
Как обычно, крамольные мысли были отосланы куда подальше, и постепенно серая полупрозрачная пелена, наполнявшая операционный коридор, исчезла. Нога сделала первый шаг. Потом другая. Еще и еще. Он осторожно пошел вперед, время от времени придерживаясь за стену.
«Жалкое зрелище. Хорошо, что меня никто не видит», – думал он, ощущая, как тело медленно, но все же приходит в норму после адаптационной волны. Искривленная улыбка застыла на губах – больше похожая на гримасу страдальца, который только что освободился от части болезненных ощущений. На лбу выступил пот, и проявились морщины. Однако его взгляд, скользивший по напольной плитке и с каждой секундой наполнявшийся жизнью, резко контрастировал с довольно жалкой фигурой.
«Зачем ты делаешь это?» – уже не так напористо спрашивало сомнение. «Почему приходишь сюда снова и снова, как конченый наркоман?»
Релаксант вызывал привыкание, и время от времени доза увеличивалась. И в те моменты, раз за разом, как всегда, впервые растворяясь в более плотном тумане, он распознавал третий сон, блокированный психикой сильнее остальных. Сон, в котором они…
Еще вместе. Где они не куклы, механически соблюдающие приличия, а люди, верящие, понимающие друг друга без слов и показных жестов, способные общаться на единственном языке, не терпящем лжи: на языке эмоций. Однако в действительности те мгновения далеко позади. Они возвращались лишь при повышении дозы, которое подавляло механизмы психики, когда разум с его сомнениями отступал. Их яд растворялся в релаксанте и больше не отравлял счастья… какое-то время. Его никогда не хватало, ведь приходилось подчиняться командам и погружаться в чужие сымитированные сны.
