Наступившая столь же внезапно тишина, перемежалась лишь стонами катавшегося по полу мужчины. Должно быть, его оглушило взрывом. На коленях, отброшенная к стене во время взрыва, цепляясь за стену стояла Эльвейс, расширившимися глазами глядя на свои ладони. Кажется, она до сих пор не верила, в то, что сделала. Что бы это ни было, Арда ее этому все -таки не учила. Об этом говорил укоризненный взгляд Де-меи.
-Мы поговорим об этом позже,- холодный голос Арды заставил Эльвейс подняться.
Осколки стекла хрустнули под ногами Мистрала, когда он двинулся к ним. Только сейчас юноша понял, что на судне больше не слышалось криков. Топот множества ног, короткие приказы, проклятия, но в них больше не было ужаса. Все кончено. Все действительно кончено? Господин Тамицу с факелом в руке буквально скатился по ступеням, сопровождаемый помощником.
Оба замерли, увидев то, что сталось к коридором.
- Здесь еще хуже. Уже четверо мертвы. Ренза, Пирран, Невис и Шали. Невис первым встретился с ними.
-Ренза? - переспросил Мистрал, потирая ноющее плечо. Этот человек занимал соседнюю с Мистралом каюту, а Пирран, кок судна - напротив.
-Должно быть, он услышал шум и вышел спросонья. Бедняга не успел даже вскрикнуть. Но видно вас, юноша хранит сам Создатель.
-Я поднялся на палубу, мне не спалось в эту ночь и... - юноша замолк, пораженный страшным осознанием. На их месте определенно мог быть он. Если бы его так не мучили духота и головная боль. Если бы он не встретился с Гердой и не поднялся на палубу...
-Герда! - вырвалось у него вслух.
- При чем здесь священник? - выступила вперед Арда, требовательно взглянув в глаза Мистрала.
-Мы пошли наверх, и если бы не он...- юноша сглотнул вставший в горле комок.
-Об этом мы тоже поговорим позже,- резко ответила Арда.- Если есть раненые, я бы хотела помочь, чем смогу.
У капитана целая минута ушла на то, чтобы понять, что имела в виду властная женщина. Оба видели, что покоилось на ладони Арды. Единственный оставшийся красный шарик отбрасывал на лицо Де-меи колеблющиеся тени. Теперь, когда она по собственному желанию откинула покрывало тайны, все встало на свои места. Низко кланяясь, чего Мистрал никак не ожидал от господина Тамицу, тот заспешил вперед.
Юноша разрывался от желания подняться на палубу или последовать вслед за Ардой и девушкой. Хотел бы он когда-нибудь узнать, что положило конец всему ужасу. Догадывался он, по выражению задумчивости на лице Арды, по откровенному ошеломлению Эльвейс, - верклав был убит не ими. Ранен,- возможно, но не убит. Что-то или кто-то сделало это возможным. Герда уничтожил такого с одного удара. Священник, не владеющий силой, как он сам утверждал. Там, где Де-меи оказалась бессильна.
Часть 2
-Эссаэль, ты снова проиграл,- смех, похожий на звон невидимых колокольчиков раскатился во множестве зеркал, оправленных в тяжелые резные рамы. Смех заставил Самеля скривиться. Никто не осмеливался называть его прошлым именем, которое он заставил забыть даже себя.
-Твои способы появляться как всегда эффектны, Мореан, но манеры...- Самель остановился посредине комнаты. Ноги, обутые в мягкие парчовые туфли с загнутыми вверх носками, утонули в густом мехе Лактики. На кончиках пальцев заискрились маленькие огоньки. Если Мореан посмеет только приблизиться, как в прошлый раз, она не застигнет его неподготовленным. Огонь, бывший его стихией, мигом загасит ее ставшее нездоровым желание обольщения всех и каждого. После своего перерождения сестра стала еще страннее, чем была. Но, должен был признать Самель, ее красота осталась подобной сверканию льда на горе Арк.
В прошлый раз, когда она застала его врасплох, ее поцелуй надолго заставил мужчину потерять нить беседы. Самель не любил, когда что-то получало над ним такую власть. В прошлый раз это стоило ему слишком дорого. Доверившись ее обещаниям, он дал Великому правителю клятву, что найдет и уничтожит того единственного, кто мог быть опасен для владычества Теней в этом мире.
Смех собрался в алую точку в напольном зеркале. Из него показалась обтянутая малиновым шелком изящная ножка, обутая в плетеную золотистую сандалию. Совершенный изгиб талии, напоминающий стан мраморных статуй, даже сейчас призывно изогнулся. Словно богиня, выступающая из глади воды. Со вздохом, который только евнух не назвал бы сладострастным, из зеркала появился лик самой великой искусительницы всех времен.
