- Лен, я тебя не узнала, ты так похож на остальных,- заулыбалась Эльвейс.
- Только одежды и не хватает. Знаешь, капитан сказала, что я могу вернуться с ними до полуострова, и если покажу себя таким же хорошим матросом и дальше, она позволит мне отправиться вдоль побережья.
Глаза Лентина горели, и это слегка опечалило девушку.
- Значит, ты не собираешься возвращаться домой? Я надеялась, что кто-то из нас отправиться в Клеатис, чтобы навестить родителей. Хотя госпожа Арда сказала, что огонь повернул назад сразу же, как мы покинули Клеатис, но мне все же тревожно.
Лентин смутился.
- Я хочу вернуться, но не могу все бросить сейчас. Когда еще в жизни предоставится такой шанс?
- Конечно, ты волен выбирать, как тебе кажется правильным. Корю тебя, а сама не знаю, когда в следующий раз покину остров Вещания. Обучение у Де-меи может длиться годами, или всю жизнь. Представляешь, говорят никто не может покинуть Собор, пока они не сочтут тебя достаточно взрослым для этого.
- Да, не повезло тебе.
- Вот уж нет, я собираюсь стать самой лучшей Де-меи,- Эльвейс вскинула голову.
- Я в этом не сомневаюсь.
- Я стану лучшей, чтобы больше никто не ставил никаких запретов или ограничений на обучение неантрил. Прошло уже столько лет, а люди все еще полны предрассудков. Я собираюсь доказать всем, что мы такие же люди, как и они.
- Я верю, ты сможешь, - уверенно кивнул Лентин.-А наряд тебе идет, хотя немного не сочетается с волосами,- парень шутливо прикрылся руками, когда девушка в сердцах замахнулась на него.
Да, наряд был сшит не иначе, как из мешковины. Неопределенно бежевого цвета, в добавок выгоревшего на солнце. Простые широкие прямые брюки и такая же рубашка с рукавами три четверти, и вместо пояса - веревка, которую Максан заставил обеих девушек сплести самостоятельно. Как он пояснил - это был знак покорности и готовности принять учение. Высокий ворот был распахнут. В тот день, когда она окончательно определится, к какой Деи будет принадлежать, повяжет на шею легкий шарф того или иного цвета.
-Эй! На берегу! Принять швартовы,- зычно крикнула капитан. Уверенной походкой спустившись с мостика, она подошла к Эльвейс с Лаурой, уже стоявшим у сходней.- Не завидую вам двоим, если бы остались у меня на корабле, могли по крайней мере дослужиться до навигатора или боцмана.
- Неужели обучение в Изумрудном Соборе настолько тяжело? - Лаура захлопала глазами.
- Я лично каждый год отвожу обратно с десяток молодых людей, девушек и парней вроде вас, от которых они отказываются. А многие провели там уже по несколько лет. Теперь для них путь на остров закрыт навсегда.
- Но это несправедливо!- жарко воскликнула Эльвейс.
- Но Де-меи не могут позволить остаться тем, кто не в силах справиться даже с простыми физическими упражнениями. Выходит для использовании силы они тем более не годятся. Обычно первые годы вас вообще не допустят к ее применению.
- То есть... вначале мы не будем учиться?
- Дурочка,- усмехнулась капитан, - о какой учебе может быть речь, когда тело не достаточно крепко. Первый год или два вы и спать-то будете по четыре часа, а все остальное время заниматься бегом, гимнастикой, обращением с холодным оружием, ну и разумеется работой по хозяйству. По мнению Де-меи, это как нельзя лучше развивает дух. Прачечная и сад для девушек, кухня и конюшни для юношей. Учение, ха! - смеясь и покачивая головой, капитан спустилась на причал.
Девушки обескуражено переглянулись. Конечно, Эльвейс не ожидала, что это будет так легко. Попасть в Изумрудный Собор мечтали сотни молодых людей в возрасте от тринадцати до тридцати лет со всего мира. Но знали ли они, что ожидало их?
Нет, не для того она прибыла сюда, чтобы через год ее отправили как нерадивую ученицу. Взгляд девушки скользил вдоль причалов волнообразной формы, и дальше через огромное зеленое пространство. Весь остров буквально утопал в зелени. А за всем этим великолепием возвышалось то, к чему она стремилась все это время. Восемь устремленных к небу вытянутых куполов, отливающих темным малахитом. Невероятно, сколько драгоценного камня пошло на их постройку. Каждая из этих башен была увенчана восьмиугольником разного цвета. И лишь одна осталась пустой. Когда то там был белый, а еще до этого фиолетовый.
