Это количество Второй определил, исходя из видимого возраста самого Улира, сейчас ему больше чем тринадцать никто бы не дал. Ясно как день, для взрослого мужчины бегать зелёным мальчишкой – нестерпимое унижение.
– Они не за награду, – отмахнулся от этого щедрого обещания Улир, – самое главное, знать, что делаешь что-то достойное. Мне и так уже…
Он вздохнул и быстро вышел из кабинета, но Дьер и без слов понял недосказанное бывшим помощником отца. Улийрас расстроен не столько собственной ошибкой, сколько невольным обманом воинов, которые ему поверили.
Следующие полчаса Дьер провёл, вызывая по одному в кабинет командиров отрядов, которых собрали в приёмной шустрые посыльные, и задавая им одни и те же вопросы. Те самые, что незадолго до этого задавал Улийрасу. А получив ответы, выдавал какой-нибудь приказ и делал отметки в свитке, куда записывал каждого из них. И как-то незаметно для побывавших в этом кабинете, все, кто, обсуждая утренний конфликт, принял сторону инлинок, получили задания в Месте Встречи или вдали от деревни, в рудниках, на дальних выпасах, в лесу и даже в городах Торвальского королевства. Тогда как сторонники мнения Улийраса оказались на ключевых позициях в крепости и в управлении деревней.
К вечеру у Дьерджеса оставалось лишь одно намеченное дело, и советник, в который раз изучая составленный список, поймал себя на том, что старательно оттягивает неприятный момент. А осознав это со всей ясностью, тяжело вздохнул и решительно поднялся с кресла. Настоящие мужчины должны уметь признавать свои ошибки.
Хотя признать промах и перестать ощущать горечь и досаду, далеко не одно и то же. И несмотря на таившуюся в глубине души надежду на внезапное возвращение отца или хотя бы Ольва, которые могли бы взять на себя этот тяжкий труд, Второй прекрасно осознавал, разбираться с последствиями собственной ошибки ему придётся самому. Просто нет сейчас в крепости никого, кто смог бы это сделать так же хорошо, как он сам.
Вот и пришлось спрятать куда подальше свои чувства и желания и, прихватив отряд надёжных охранников, отправиться в собственные покои. Уже дойдя до двери, Второй ненадолго приостановился, выдавая воинам краткие указания, и облегчённо выдохнул, отметив, как быстро первоначальное недоумение сменилось на их лицах пониманием.
Нэрджи с подругами сидели в гостиной за столом, но против ожидания вовсе не наслаждались воздушными пирожными, запивая их холодным настоем фруктов и цветочных лепестков, любимым напитком их недосягаемой родины. Как оказалось, они были заняты важным делом, аккуратно разливали по крошечным флакончикам те самые духи, о которых говорила Дисси. И отец перед отъездом несколько раз напомнил и Второму, и Вайдильсу о необходимости особо проследить за женщинами, торгующими ароматом недосягаемого мира.
Если честно сказать, Дьер тогда не придал особого значения этим предупреждениям, их женщины пахли такими духами всегда, и именно с этими ароматами у инлинов ассоциировалась женская любовь, страсть, нежность. Этим духам посвящались стихи и баллады, их дарили подругам на все праздники и просто так. В том, старом мире не было такого разнообразия духов, как здесь, и едва уловимый горьковато-сладкий запах всегда был верным признаком присутствия неподалёку одной из прекрасных представительниц народа инлинов.
И лишь сейчас, войдя в собственные покои и вдохнув густой аромат, Второй понял, как неправ был, недооценив отцовскую тревогу. Знакомый запах сразу всколыхнул в нём все мужские инстинкты, вмиг захотелось забыть все обиды и недомолвки, шагнуть в тепло и ласку мягких рук, прижать к себе податливое тело.
Советник в смятении оглянулся и увидел, как губы суровых воинов начинают медленно расползаться в мечтательных улыбках. Этот бой они проиграли, даже не начиная, мгновенно сообразил принц, а значит, надо отступать.
– Все за мной, – тихо и яростно прошипел Дьер и первым выскочил в широкий холл третьего этажа.
Воины ринулись за ним, однако уйти удалось не всем. Один из инлинов, уже добежав до двери, вдруг замешкался. А секунду спустя и вовсе развернулся и медленно, словно заворожённый, направился назад. Дьерджес бросился было за ним, но тут же заметил, как соотечественницы торопливо разбрызгивают коварные духи по ковру и мебели, и заставил себя остановиться. В конце концов, он же тоже не железный, и помочь воину ничем не сможет, только сам попадётся в ту же ловушку.
