— И на этот раз я тебе поверил?
— Точно не знаю, возможно, что да. Однако то, что с тех пор ты жил с огромным осколком ревности в сердце и старался не выпускать меня надолго из поля зрения, мне хорошо видно. Удивляет же меня другое — почему-то именно после этого происшествия наши отношения стали еще более близкими, чем прежде. Тебе не кажется это странным?
— Нет, нисколько, — он встал и закрыл балконную дверь. — Понимаешь, ведь если я тебя там действительно так сильно любил, то это событие очень наглядно продемонстрировало мне существование постоянной опасности потерять твою любовь. Жить же без тебя я просто не мог, и как раз поэтому я не только не довел создавшуюся ситуацию до полного разрыва, а наоборот, как можно быстрее постарался свести ее на нет.
— Но мне кажется, что ты сделал это не сам по себе — ведь я очень упорно уговаривала тебя простить мне это недоразумение и, наверное, в конце концов смогла тебя убедить.
— Ты говоришь так, будто совсем меня не знаешь. Естественно, я несколько часов напролет смотрел на твои потоки слез и выслушивал бесполезные оправдания, однако это вовсе не означает, что они хоть как-то повлияли на мои поступки.
— Почему? — удивилась я.
— Потому что я решил все еще тогда, когда вечером возвращался домой, а твое раскаяние мне было нужно только для залечивания моих сердечных ран.
— А ты, оказывается, был романтик?
— Был? — он удивленно посмотрел на меня. — А сейчас я по-твоему холодный циник?
Я рассмеялась:
— Все в моей голове уже совсем перепуталось — где «был»… где «есть»… Но скажи-ка мне, пожалуйста, ты что, тоже видишь то, что я вспоминаю? Почему ты так легко объяснил мне все свои чувства?
Он довольно долго молчал, а потом произнес:
— Тебе скоро пора домой. Расскажи мне все до конца, а то, действительно, завтра утром тебе придется вставать с головной болью. И, кстати, перестань сидеть на полу.
Я тяжело вздохнула, перебралась в его кресло и снова стала говорить.
После развязки нашей небольшой любовной драмы я вижу много чередующихся картин о том, как мы с тобой живем дальше. Неторопливо сменяют друг друга времена года, извилистые набережные и переулки попеременно то уходят под воду, то снова высыхают от палящего зноя. Изменяются наряды и прически, чуть другими становятся развлечения. Тихо и незаметно мы приближаемся к финалу.
Тебя уже нет рядом со мной, я сижу одна и разглядываю украшения, которые ты дарил мне на свадьбу. В окна залетает печальный ветер с канала, морская сырость начинает пробираться в душу. Не могу сказать точно, сколько мне в этот момент лет, поскольку, глядя сквозь такой слой времени, определить возраст оказывается довольно сложно, но совершенно очевидно, что я еще далеко не старуха.
Отчего-то мне не показывают ни твоей смерти, ни похорон, я не могу услышать, о чем мы говорили и как расстались, но я всем сердцем ощущаю ту страшную тоску, которая охватывает меня от этой утраты…
— И сколько ты еще прожила после этого? — спросил он, неожиданно резко задернув тяжелые шторы на окнах.
— Совсем немного. Я чем-то тяжело заболела, долго лежала в кровати, и тихо ушла из этой красивой, насыщенной любовью и радостью жизни.
— Ну что ж. Вот ты и досмотрела этот небольшой кусок земного бытия двух неравнодушных друг к другу людей. Обсудим все это завтра, а теперь тебе действительно пора спать.
Он, как и договаривались, ждал меня возле покосившегося верстового столба неподалеку от моей дачи.
— Ну что, готова прокатиться с ветерком?
— Конечно готова, — весело сказала я, устраиваясь на заднем сидении его массивного мотоцикла. — А куда мы сегодня поедем? Ты мне скажешь или это пока останется в секрете?
— Ну… Если ты не против, то мне хотелось бы увидеть тот косогор, неподалеку от заброшенного шлагбаума, про который я тебе несколько раз рассказывал, — ответил он и завел мотор.
— Отлично, все складывается как нельзя лучше, погода сегодня прекрасная, да и настроение подстать ей — вполне подходит для небольшого путешествия.
Я крепко ухватилась за его кожаную куртку, и мы тронулись в путь. Ровное матовое шоссе плавно извивалось серой лентой вдоль густого леса. Мимо нас стремительно пролетали деревья: обвешанные шишками стояли плотной стеной разлапистые ели, коренастые сосны сияли молодой корой в лучах солнца, а многоцветная листва дубов и лип складывала узоры волшебного калейдоскопа. Я с наслаждением вдыхала прохладный свежий воздух наступившей осени, замешанный на ароматах пожухлых трав и сухих цветов. Лес оставался позади и махал нам на прощание своими ветвями.
