Упершись в стол ладонями, я нависла над агентом.
- Да.
Он отклонился.
- Это связано с покушением? Ты не расскажешь, кто и почему стрелял в тебя?
- Это связано с покушением, – я достала чашку и налила Мише чаю. – Я не расскажу кто и почему… Мне нужно пару месяцев спокойствия. Можешь развивать любую версию от любовника и до инопланетян.
- Ясно, – вздохнул он обреченно. – Я подобрал тебе любовника, кстати. Ладно, когда вернешься, познакомлю.
- Кто он? – я успокоено засмеялась.
- Футболист.
- Пойдет.
Миша просидел у меня до часу ночи и поехал домой. Ложась спать я пожелала скорейшего выздоровления монстере. Чем-то она напоминала наши отношения с Марком.
- Ласкар, вы не знаете, когда планируется летнее собрание Суккубата?
На другом конце провода раздался живой искренний смех. Я могла лишь удивляться, как в положении преследуемого изгоя человек может пребывать в подобном расположении духа.
- Зачем тебе, Лида? – спросил он, оборвав смех. – Кроме того, что это опасно, тебе там, в принципе нечего делать.
- А если я решила перейти на вашу сторону и узнать их планы?
Заминка.
- Ты бы сообщила мне об этом другим способом.
Я вздохнула, кивнув облакам за окном.
- Не ищи встреч с представительницами Верховного Суккубата, по крайней мере, до тех пор, пока не будешь уверена в максимуме предусмотренных возможностей, – продолжал он, и я прекрасно понимала, о чем речь. – Я позвоню на днях. Привет от Джуди.
- Ей тоже. Спасибо, Ласкар.
Удовлетворенно кивнув себе, я спрятала телефон в сумку и спустилась к машине. Через полчаса, когда я пробивалась из города сквозь пробки, позвонила бабуля. Она-то и скрасила остаток пути до дачи Марка.
Был день. Если бы ключ от замка калитки не висел на столбе с внутренней стороны, пришлось бы ждать в машине или перелазить забор. Вряд ли я решилась бы на эту авантюру средь бела дня и дачного сезона. Скорее, я обошла бы поселок и попытала счастья с задней калитки. Пожалуй, да.
Загнав машину вглубь, я закрыла ворота. Запасной ключ от входной двери висит под наличником окна спальни. Обойдя дом, я потянулась к окну.
Бинго!
Я улыбнулась и отступила назад, подбрасывая в ладони ключ. Под ногой мягко проваливалась земля. В испуге отпрыгнув, я завизжала: это был муравейник, часть населения которого яростно двинулось в атаку вверх по ноге. Наверно, где-то на полпути от муравейника до прудика у задней калитки у меня появился немой зритель. Скинув второе сабо, я залезла в пруд по колено и, поскуливая от омерзения и страха, начала смывать с себя насекомых. Услышав сдавленный смех, я подняла лицо.
Марк скрестил руки на груди, продолжая улыбаться. Когда-то в этом пруду его мама пыталась разводить кувшинки и болотные ирисы. Ирисы прижились сразу, а вот кувшинки появились только после того, как Лариса Сергеевна бросила все попытки их разводить. Возможно, среди желтых цветов я смотрелась не так жалко, как чувствовала себя. Выдержав паузу по Станиславскому, Марк подошел и подал руку.
- Что ты тут делаешь? – спросил он, вытянув меня на землю.
- Кормлю твоих муравьев! – я продолжала отряхиваться. Казалось, они забрались и под юбку и под майку.
На влажной коже начали набухать следы укусов. Каким-то образом они оказались на обеих ногах, на руках. Скинув с живота одного спринтера, я содрогнулась и заплакала от обиды.
- Открой дом. Я приму душ, - я побежала к дому, продолжая стряхивать с себя реальных и фантомных насекомых.
Молча отперев дверь, Марк впустил меня внутрь.
Еще раз вскрикнув при виде партизан, затаившихся в складках юбки, я бросила одежду под ноги и включила воду.
Когда я, обернувшись полотенцем, все же вышла, Марка не было. Стащив из шкафа его рубашку, оделась. Под окном слышались голоса. Отворив одну створку, я выглянула на улицу. Марк шарил в траве ногой и переговаривался с пожилым соседом, стоявшим у забора.
- Лидонька, так это вы визжали? – улыбнулся дядька. Я смущенно улыбнулась в ответ. Марк поднял лицо ко мне и тут же опустил обратно в траву. – А мне жена говорит: «Иди посмотри кто там орет, может помощь нужна…»
- Я справилась, спасибо, – покачала я головой и убралась внутрь дома.
